Фильм «Знак беды» (1986, Беларусьфильм) читать ~3 мин.

Хотим заранее предупредить: если вы собрались в кинотеатр, чтобы «отдохнуть» или «провести время», — не ходите на эту картину. Если вы устали и у вас плохое настроение — лучше останьтесь дома. Потому что вам предстоит нелегкая работа — сопереживание. Волей-неволей вам придется взять на себя часть страданий героев и полюбить их — Степаниду и Петрока — в их некрасивом будничном крестьянском труде, в их совсем «не героической» победе над обстоятельствами, над войной…

Прозу Василя Быкова мне читать трудно, словно идешь босиком по острым камням, потому что война у Быкова — это кровь, пот, боль, грязь, ужас и ещё непременное, неустанное и мучительное нравственное восхождение каждого героя на свою собственную Голгофу. Смотреть исполненные щемящего трагизма фильмы, снятые по произведениям писателя (их уже немало — «Альпийская баллада», «Обелиск», «Третья ракета», «Волчья стая»), — тоже непросто, даже если режиссёр пытается слегка «облегчить» быковскую горькую реальность. Когда же написанное Быковым переводит на язык экрана художник такого масштаба, как Лариса Шепитько («Восхождение»), изначальное, надрывающее душу сочувствие и сопереживание главному герою переходит уже в какую-то иную, высшую нравственную категорию. И мы не смеем жалеть Сотникова, идущего на мученическую смерть, потому что его поступок и он сам уже выше страданий, выше самой смерти.

«Знак беды» — тоже история восхождения. Восхождения Степаниды к своему звездному часу — к смерти, через испытания судьбой, временем, людьми. Непосильный труд на бесплодном, заброшенном косогоре. Коллективизация, раскулачивание, несправедливости, чинимые якобы во имя правого дела. И, наконец, война — самое главное испытание. Цепь испытаний, которым может противостоять лишь сила человеческого духа…

«Считаю, что все, что я снимал в кино и делал в театре, было длинной, длиной в пятнадцать лет, дорогой к творчеству Быкова», — слова режиссёра Михаила Пташука звучат как признание в любви и заставляют относиться к этой его работе особенно внимательно. О двух обязательных требованиях, которые предъявлял он себе и всей съемочной группе, мне хотелось бы обязательно рассказать и зрителю. «Во-первых, любить Степаниду — не просто понимать, а любить, радоваться самой малой её радости и оскорбляться даже за небрежность по отношению к ней, не говоря уже про обиды. Оправдывать её во всем… Не судьи мы и уж никак не прокуроры для Степаниды — мы её уцелевшие дети. И… соблюсти стиль Быкова, стиль «скромной правды». Стиль, который как бы говорит зрителю: «Извини, в этой истории есть и такие моменты, которые показывать неприятно, но это правда. И ты уже взрослый — поэтому смотри внимательно и не отводи глаза, не бойся».

Беспощадный реализм отдельных сцен фильма покажется кому-то излишним. Но лишь скрупулезно и подробно следуя за словом Быкова, с предельной откровенностью перенося на экран мельчайшие подробности бытия героев, можно было добиться «скромной правды» и удивительной достоверности происходящего. Однако, если бы не Нина Русланова, это была бы совсем другая картина. Потому что, несмотря на режиссёрскую точность в создании атмосферы, операторское мастерство и прекрасные актерские работы (особенно хочется упомянуть Геннадия Гарбука, известнейшего театрального актера, лауреата Государственной премии, в роли Петрока), главная удача фильма — Нина Русланова в роли Степаниды. Об этой роли наверняка будут много и подробно писать, потому что это несомненно новый этап в творчестве самой Руслановой и, пожалуй, наиболее значительный и интересный женский образ в кинематографе последних лет.

По повести В. Быкова

Чичов Гарик Александрович