Мазаччо:
Фрески раннего Возрождения, капелла Бранкаччи читать ~12 мин.

Томмазо Кассаи (полное имя Томмазо ди Сер Джованни ди Моне Кассаи) известен нам под прозвищем «Мазаччо», которое является уменьшительным от «Томмасаччо», что в переводе с итальянского означает что-то вроде «большой уродливый Том». Хотя Мазаччо умер в раннем возрасте, в 27 лет, он успел написать несколько картин, оказавших столь сильное влияние не только на весь дальнейший ход развития живописи Раннего Возрождения, но и на европейское искусство в целом. В результате он встал в один ряд с величайшими старыми мастерами кватроченто, такими как архитектор Филиппо Брунеллески (1377-1446), скульптор Донателло (1386-1466) и теоретик искусства Леон Баттиста Альберти (1404-1472), как один из основателей ренессансного искусства в Италии.

Среди его знаменитых работ – Фрески капеллы Бранкаччи (1424-8, Санта-Мария-дель-Кармине во Флоренции) с изображением Изгнания из райского сада, Чудо со статиром и другие; и Святая Троица (1428, Санта Мария Новелла, Флоренция).

Биография

Он родился в замке Сан-Джованни, современном Сан-Джованни-Вальдарно, расположенном в верхней части долины Арно, примерно в 28 милях от Флоренции. Отец Мазаччо был молодым нотариусом, а мать, Мона Якопа ди Мартиноццо, – дочерью трактирщика из соседнего городка.

Кроме того, что можно почерпнуть из его картин, о жизни Мазаччо известно немного. Из документов известно, что в январе 1422 года он стал членом флорентийской гильдии живописцев, Arte de’ Medici e Speziali, проживая в приходе Сан-Никколо Ольтрарно.

В 1424 году он вступил в Compagnia di San Luca, в которую часто вступали художники, а восемь платежей за алтарь, написанный для церкви кармелитов в Пизе, свидетельствуют о том, что он находился в этом городе в течение большей части 1426 года, что он знал Донателло и нанимал Андреа ди Джусто.

В 1427 году Мазаччо подал налоговую декларацию вновь учреждённой Катасте: в то время он жил на нынешней Виа деи Серви, а его мастерская находилась недалеко от Бадии. Этот же источник сообщает нам приблизительную дату его смерти: рядом с его именем в декларации 1429 года написано: «Dicesi e morto a Roma», то есть: “Говорят, что он умер в Риме”.

О художественном образовании Мазаччо ничего не известно. Система подмастерьев была такова, что, вероятно, уже в 1410 году он обучался какому-либо ремеслу. Возможно, это началось в мастерской местного художника или в семейной мастерской. Или его отправили обучаться в баттегу в Ареццо, во Флоренцию или куда-то ещё – но нет никаких свидетельств того, что его раннее обучение обязательно было связано с ремеслом живописца.

Ранние работы

Самая ранняя из известных сохранившихся картин Мазаччо – алтарный образ Мадонны и младенца с двумя ангелами и четырьмя святыми (1422; из Сан-Джовенале ди Кашиа, близ Сан-Джованни; сейчас в Уффици, Флоренция) – даёт нам некоторое представление о том, какой должна была быть его подготовка как живописца. Мазаччо было 20 лет, когда эта картина была написана. Она показывает, что он уже интересовался пространством: не только линии пола указывают на попытку постичь законы линейной перспективы, но и структура трона с его скошенными боками и изогнутой спинкой. Ощущение пространства усиливается как за счёт кажущейся моделированности одеяний и лиц, так и за счёт использования чередования светлых и тёмных цветов.

Где бы ни обучался Мазаччо, он вряд ли мог находиться в атмосфере интернациональной готики, преобладавшей в искусстве раннего Возрождения в первые два десятилетия XV века, где изящная элегантная линия поверхности была важнее, чем глубина внутри картины. Напротив, его интерес к моделировке, к телесным тонам, к пространству и свету гораздо более характерен для художников-марчиджистов. И Арканджело ди Кола да Камерино (фл. 1416-22), и Джентиле да Фабриано (ок. 1370-1427) проявляют большой интерес к этим вещам, и оба они были во Флоренции, первый – около 1419-22, второй – сначала в 1419-20, а затем снова в 1422-5.

Возможно, что Мазаччо находился под влиянием одного из них или обоих. Есть также один флорентийский художник, который в значительной степени проявляет интерес Мазаччо к моделировке и пространству, – Джованни Тоскани, и можно предположить, что Мазаччо был одним из его учеников.

Другими возможными мастерами Мазаччо были Биччи ди Лоренцо и Франческо ди Антонио. Мазолино, который был родом из окрестностей Сан-Джованни и с которым Мазаччо работал как минимум над тремя заказами, почти наверняка не был мастером Мазаччо: возможно, он нанимал Мазаччо для помощи в выполнении важных заказов, но впоследствии влияние на старшего оказывал гораздо более молодой художник, Мазаччо.

Знаменитые картины Мазаччо

Все подлинные сохранившиеся работы Мазаччо, кроме картины Сан-Джовенале, принадлежат только пяти заказам: так называемая «Маттерца Мадонна с младенцем и святой Анной» (ок. 1424 г.; Галерея Уффици, Флоренция); Пизанский алтарь (панели ныне разошлись); фреска «Троица» в Санта Мария Новелла, Флоренция; фрески в капелле Бранкаччи, Санта Мария дель Кармине, Флоренция; и святые Иероним и Иоанн Креститель из алтарного образа, первоначально находившегося в Санта Мария Маджоре, Рим.

Первая из этих религиозных картин, Мадонна с младенцем и святой Анной Уффици, была выполнена с помощью Мазолино около 1424 года для церкви Сант-Амброджио во Флоренции. Мазолино написал Святую Анну, а также всех ангелов, кроме среднего справа; Мазаччо – Деву, Младенца и оставшегося ангела.

Несмотря на разницу между более ортодоксальным подходом Мазолино и сильными объёмами Мазаччо, картина удивительно гармонична. Мазаччо расположил свою Мадонну очень низко, подчёркивая свет и тень, падающие на её колени, на складки её одеяния и на Младенца Христа. Как и на картине в Сан-Джовенале, он изобразил Младенца обнажённым; но здесь фигура кажется такой массивной и имеет такой классический колорит, что художник, должно быть, срисовал её с античной статуи. На самом деле существует множество античных статуй, изображающих младенцев именно в такой позе.

Хронология других известных работ неясна, хотя все они, по-видимому, были написаны между 1425 годом и смертью художника, вероятно, в 1428 году. Кажется возможным, что Мазаччо написал «Троицу» в Санта Мария Новелла, Флоренция, в 1425 или 1426 году, возможно, к празднику Corpus Domini в один из этих годов, хотя стилистически картина настолько развита, что вполне может датироваться после самой ранней работы художника в капелле Бранкаччи.

Вероятно, Мазаччо помогал Мазолино составлять план фресок в капелле Бранкаччи в Санта Мария дель Кармине в 1425 году, а затем сам приступил к росписи через некоторое время после отъезда Мазолино в Венгрию в сентябре того же года. Мазаччо, должно быть, работал над ними в течение 1426 года, а также, возможно, в течение 1427 года. Пизанский алтарь , как уже упоминалось, датируется 1426 годом, а панно Святые Иероним и Иоанн Креститель (Национальная галерея, Лондон) из алтаря Санта Мария Маджоре, вероятно, было написано во время поездки Мазаччо в Рим в 1427-28 году.

Темы Мазаччо

Начиная со сходящихся линий триптиха «Сан-Джовенале» и заканчивая всеми последующими работами, Мазаччо разработал две темы, которые должны были остаться центральными в идиоме Ренессанса и в истории западной живописи. Первая – это успешное изображение естественного мира внутри картины, с убедительным пространством, светом, воздухом и предметами. Вторая – часть этого, но в то же время независимая от него: изображение убедительной копии человека, который господствует над этим миром и придаёт ему порядок. Это, конечно, визуальная версия более общего поиска правильного научного определения места человека в мире природы, который занимает Ренессанс во всех его проявлениях.

Святая Троица

Религиозная фреска Мазаччо Святая Троица (1428, Санта Мария Новелла, Флоренция) завершает эпоху Средневековья, выражая суть средневековой христианской веры в ренессансных терминах. Его работа «Чудо со статиром» в капелле Бранкаччи, напротив, чётко стоит за порогом, в наполненном светом мире Ренессанса.

Ничто не может быть более традиционным для христианской эпохи, чем тема Троицы у Мазаччо: главенствующий Бог-Отец, поддерживающий своего распятого Сына-человека, к которому присоединяется белый голубь Святого Духа: вселенский, человеческий, духовный. Но ничто не может быть менее традиционным в своём выражении. Увенчанная великолепной триумфальной аркой эпохи Возрождения, божественная троица предстаёт перед пробитой стеной в почти подвешенном состоянии. Это брунеллесовское пространство кажется моргом, святой усыпальницей, из которой Христос, воскрешённый Отцом, предстаёт Спасителем ожидающего мира, представленного Богородицей и святым Иоанном; этот мир символизируют два дарителя, стоящие снаружи.

Мирской зритель также включён в картину по ассоциации со скелетом под алтарём; в отличие от человеческого тела Христа, которое воскресло в целости и сохранности, наши мирские тела разлагаются. Над скелетом написаны слова, предупреждающие прохожего: “Я был тем, что вы есть, вы будете тем, что я есть”. Внутри усыпальницы пространство построено по законам линейной перспективы, так что глазу кажется, что он заглядывает в интерьер великолепного здания эпохи Возрождения.

Чудо со статиром

В качестве фона для картины Чудо со статиром в капелле Бранкаччи в Сан-Мария-дель-Кармине Мазаччо использовал наполненный светом пейзаж, в котором преобладают (как и в пейзаже в Сан-Джованни-Вальдарно) высокие холмы. Художник, используя недавно установленные законы перспективы, создал непогрешимую иллюзию воздуха, света и пространства. Но если в «Троице» главной темой является Бог, то здесь доминирует человек.

Мазаччо помещает в природную сцену классические статуарные фигуры, также, по-видимому, созданные по образцу античных, которые, прежде всего, являются людьми и свободно перемещаются в своём собственном природном мире.

«Чудо со статиром» (или «с динарием», в оригинале «Деньги на дань») становится исторически самой важной отдельной картиной во Флоренции на сегодняшний день. Каждый человек на картине впервые стоит, сильный и одинокий, на естественной и благодатной земле, поддерживаемый настоящим воздухом, купающийся в свете, хозяин мира, простирающегося вокруг.

Мазаччо сбросил с себя мрак и таинственность прежних времён, воскресив формы древнего дохристианского мира. На картине Христос равен человеку, а не господствует над ним: сам человек, дающий добрый совет своим последователям. В «Чуде со статиром» мы уже являемся свидетелями Реформации – явно прослеживающейся и в гуманистических работах Донателло и Брунеллески, – в которой человек не перестаёт верить в Христа, хотя и может перестать верить в непогрешимость Римской церкви. Скорее, человек перестаёт верить в триумфального Христа-Бога и начинает верить в человеческого Христа-человека.

Фрески капеллы Бранкаччи

Фрески в капелле Бранкаччи, одной из которых является «Чудо со статиром», рассказывают о сценах из жизни святого Петра. Весь цикл, по-видимому, был начат Мазолино около 1425 года, а затем продолжен Мазаччо. На самом деле капелла была закончена только в XV веке, Филиппино Липпи (1457-1504). «Чудо со статиром» в какой-то мере намекает на отдельные обязанности человека перед государством и церковью. В ней святой Петр получает от Христа указание заплатить налог гражданским властям. Это, несомненно, относится к обязательствам Римской церкви по отношению к светской власти; вероятно, это также относится к обязанности каждого человека отдельно платить Богу и кесарю то, что им причитается.

Другие картины Мазаччо в капелле, кажется, подтверждают эту мысль: Святой Петр проповедует, крестит, исцеляет и раздаёт милостыню – все это телесные дела милосердия. Что же тогда означает грандиозная фреска Мазаччо «Изгнание из рая» на арке входа в капеллу? Возможно, Мазаччо хотел просто указать на то, что страдания человека по поводу утраты рая могут быть смягчены добрыми делами Святой Матери Церкви; Церковь – источник благодати, через которую человек может спастись.

Два других сохранившихся автографа Мазаччо уже упоминались: различные панели из Пизанского полиптиха и панель со святыми Иеронимом и Иоанном Крестителем из алтарной картины Мазолино «Санта Мария Маджоре». В первую группу входит сильно переданная «Мадонна с младенцем и четырьмя ангелами», которая сейчас находится в лондонской Национальной галерее и является центральной панелью оригинального алтарного образа. Здесь, даже в рамках самой традиционной позднесредневековой схемы, художник вводит сильные объёмы для одеяний Мадонны и пространство вокруг трона.

Прежде всего, он вводит величайшее новшество в живописи Ренессанса: свет определяется как исходящий из одного источника, по отбрасываемым им теням. В этой картине также заметна большая чувствительность и тонкость кисти художника – ангелы, играющие на лютнях, настолько просты и искусны, что кажется, будто они поют. Ещё две замечательные картины из этого алтарного образа – небольшое панно «Распятие», хранящееся сейчас в Неаполе (Музей и Национальная галерея Каподимонте), и «Рождество Христово» в Берлине (Штаатлический музей).

В первой из них звероподобная фигура скрюченной Магдалины, жестикулирующей в ответ на муки святого Иоанна и Богородицы, обладает такой простой выразительной силой, что почти не поддаётся анализу. Суровое, лишённое тени тело Христа, предназначенное для того, чтобы смотреть на него снизу, также очень выразительно. Что касается небольшого рождественского панно, то его реалистичные короли, животные, Святое семейство – все купается в рассветном свете, чётко очерчивая пространство, отбрасывая резкие тени.

Лондонское панно Святые Иероним и Иоанн Креститель когда-то было частью триптиха, написанного с двух сторон для римской базилики Санта Мария Маджоре. Эта картина, изображающая основание церкви в окружении святых, написана преимущественно Мазолино; однако по неизвестной причине Мазаччо выполнил только эту панель. Поскольку Мазаччо и Мазолино вместе работали над Мадонной Уффици, в капелле Бранкаччи, а также, возможно, в других местах, неудивительно, что они сотрудничали и здесь.

Художественное наследие

Вклад Мазаччо в итальянское Возрождение и, соответственно, в западную живопись огромен. В первые два десятилетия XV века и скульптура (прежде всего благодаря работам Донателло), и архитектура (благодаря работам Брунеллески) начали отливаться в новой ренессансной идиоме. В течение нескольких лет в 1420-х годах Мазаччо удалось направить западную живопись по пути Ренессанса, схожему по сути и языку с тем, который был взят этими другими выражениями.

Если Чимабуэ (1240-1302) и Джотто (1267-1337) за столетие до этого создали идеальный мир, в котором разыгрывались христианские мифы, то Мазаччо секуляризовал этот мир, наполнив его пространством, светом и воздухом и поместив в него классического человека, окружённого природой. Эта идея человека как центрального элемента логичного природного мира и его хозяина оставалась главным источником образов для западной живописи вплоть до недавнего времени.

Картины Томмазо Мазаччо можно увидеть в некоторых из лучших художественных музеев Европы.