Мария Санти: Озабоченный гений читать ~3 мин.

Вряд ли итальянский художник эпохи Возрождения Фра Филиппо Липпи знал, что в учебниках по эстетике будут рассказывать, как он приподнял социальный статус художника, выпрыгнув из окна.

Он рано остался сиротой, и в восемь лет его отдали в монастырь. «Фра» – сокращение «фрателло», то есть «брат» – это официальное обращение монахов друг к другу. Как и большинство граждан эпохи Возрождения, он жил в монастыре вовсе не по призванию. Точно также, как сегодня идут работать в офис менеджерами по продажам, так и монастыри были структурой, в которой можно кормиться. Умелый человек мог занять доходную должность, а любопытный – получить образование. По словам биографа Вазари “мальчик проявил себя столь же ловким и находчивым в ручном труде, сколь тупым и плохо восприимчивым к изучению наук, почему он никогда и не испытал желания приложить к ним свой талант и с ними сдружиться”*. Но тупым Филиппо не был. Похищенный однажды берберскими пиратами, он освободился, нарисовав углем их предводителя.

Фра Филиппо Липпи

Как и большинство монахов того времени, больше всего на свете он любил девушек и пирушки. Конечно, существовали злобные монахи, которым хватало алкоголя. Но Липпи был прежде всего жизнелюбом. Он ценил компанию, шутки, флиртовал и очаровывал людей.

Когда ему было 50, он украл из монастыря двадцатилетнюю Лукрецию Бути. Сделал ей ребёночка. А через некоторое время бросил. В 63 года, по слухам, его отравили родственники очередной юной любовницы.

И вот такой человек работал для серого кардинала Флоренции Козимо Медичи. Тот, хоть и любил философию Платона, а с несогласными расправлялся без сантиментов. Для того, чтобы создать финансовую империю в нестабильном средневековом мире, требовалась железная воля. Козимо знал две точки зрения: свою и неправильную.

Принимая во внимание нрав Липпи, Медичи приказал запереть его на ночь. “Он же, не пробыв там и двух дней, побуждаемый любовным, вернее, животным неистовством, нарезал ножницами полосы из постельных простынь, спустился через окно и много дней предавался своим наслаждениям”*.

Художник повредил ногу. Но все равно пошел к доступным женщинам. Что должен был сделать заказчик, исходя из логики своего характера? Как минимум сломать вторую конечность. Но дадим слово истории.

“Не найдя его, Козимо послал искать его и в конце концов все же вернул к работе; и с тех пор он предоставил ему свободу предаваться удовольствиям и очень раскаивался, что раньше держал его взаперти, памятуя о его безумстве и об опасностях, которые ему грозили. И потому впредь он всегда старался удержать его милостями и этим добился от него большой исполнительности, говоря, что в своем превосходстве редкостные таланты подобны небожителям, а не вьючным ослам”*.

Что же случилось? Неужели за одну ночь ростовщик научился уважать желания тех, кто на него работает? Маловероятно. Живописцы тогда были чем-то вроде богемы: ремесленники, получавшие копейки за свой труд. Козимо как минимум изумился тому, что Липпи его не боится. Кроме того, ему нравились его работы. “За высокие качества его ценили настолько, что многое предосудительное в его жизни было покрыто тем уровнем, которого достигла его доблесть”*.

После этого начали чуть выше ценить и других художников. Конечно, не каждый умеет прыгать из окна. Но совершенно очевидно, что искусство рисковать и сегодня может преломить кризисную ситуацию.

* цитируется по книге Джорджо Вазари «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих».

Кто хочет услышать ещё больше историй от автора статьи, приходите на лекцию-обсуждение «Насилие в искусстве» в пятницу 30 января в 19-30. Цену и место проведения можно узнать в группе автора http://fb.com/proiskusstvo и по телефону +7 (968) 434-24-61.