Вячеслав Кантор:
почему у антисемитизма должно быть единое определение читать ~3 мин.

Чтобы одержать победу над врагом, его нужно знать – именно поэтому Вячеслав Кантор, международный общественник, специализирующийся на теме нетерпимости и борьбы с нею в разных её проявлениях, на протяжении вот уже нескольких лет настаивает на принятии единого определения антисемитизма. Без единого определения всегда остаются лазейка для разночтений и манипуляций, утверждает эксперт. И примеров этому, увы, и правоохранительной, и в юридической практике более чем достаточно.

Долгая история

Погружение Вячеслава Кантора в тему конкретно антисемитизма объясняется многими поворотами его жизни, одно из первых мест среди которых по праву можно отдать президентству в Европейском еврейском конгрессе. На пост этот он впервые заступил ещё в 2007 году, обойдя на выборах действовавшего тогда главу конгресса. И именно антисемитизм – что примечательно, уже в те годы – был одним из главных пунктов его избирательной кампании. Делая ставку на разрешение прежде всего повседневных проблем рядовых граждан, Вячеслав Кантор подчёркивал ту угрозу, что антисемитизм представляет для евреев и их общин, и что угроза эта нарастает согласно многим наблюдениям и исследованиям. Заявление это встретило поддержку избирателей, что в какой-то мере подтвердило и его актуальность, и правдивость.

Что же касается непосредственно упомянутой борьбы с антисемитизмом – как, впрочем, и с любой другой формой нетерпимости – то Вячеслав Кантор был и остаётся на протяжении всей своей общественной «карьеры» приверженцем использования нормативных и законодательных инструментов в противостоянии явлений, завязанных прежде всего на идеологическую сферу. Как раз одним из столь необходимых таких инструментов он и считает единое определение антисемитизма.

Важные шаги

Определение, за принятие которого на самом широком и самом высоком уровне Вячеслав Кантор продолжает настаивать, разработано было в Альянсе в память о Холокосте, экспертном объединении, активную работу в котором ведут в том числе и представители еврейского сообщества. Сделано это было в 2015 году, когда антисемитизм уже всё более очевидно демонстрировал рост – как и наличие «дыр» в законодательствах и правоприменении, когда дело касалось выявления и наказания антисемитских нарушений и преступлений.

Единое определение антисемитизма помогло бы устранить многие из существующих недочётов, подчёркивал Вячеслав Кантор. Прежде всего, оно выступило бы столь необходимым «единым знаменателем», к которому можно было бы привести и законы, и юридические акты, и судебные решения, касающиеся антисемитизма – во избежание разночтений и ситуаций, когда определять, что же такое антисемитизм, берутся прежде всего те, кого в его проявлениях обвиняют. Причём делают они это, разумеется, так, чтобы самим выйти из воды сухими и ни в чём не виноватыми.

Осложнилась ситуация и тем, что сам антисемитизм за последние годы приобрёл немало новых форм и проявлений, выявление которых вновь превратилось в неочевидную проблему. Одной из таких форм стал антисемитизм институциональный, встроенный в саму систему принятия решений, в том числе и государственными органами. Принятие же определения, убеждён Вячеслав Кантор, оставит куда меньше поля для манёвра в антисемитской предвзятости – и позволит наконец устранить все разночтения и подтасовки, позволяющие антисемитам избегать ответственности как за оскорбления и разжигания нетерпимости, так и за откровенные преступления, главным мотивом которых выступает именно антисемитизм.