Елена Шаталина читать ~7 мин.
Не давно в галерее «На Варшавке» прошла выставка Елены Шаталиной.- «Человек! Человек? Человек…» Я частый гость этой галереи, но то что я увидел, что представила Елена, вызвало у меня массу чувств. Захотелось пообщаться. Спросить о её творчестве. Вот так и появилось это интервью с замечательным человеком - Еленой Шаталиной!
– Елена, расскажите немного о себе. К сожалению, о Вас мало информации на нашем сайте и вообще в русскоязычном интернете. Когда появилась тяга рисовать? Где учились, кто Ваши учителя?
– Да, действительно, я долгие годы живу в Германии, здесь ко мне пришла известность и выставляюсь я, прежде всего, в Европе. В России в Государственном выставочном зале «Варшавка» в мае-июне прошла моя первая персональная выставка за эти годы.
А рисовать я, как и все дети, начала в детстве. Как у многих, вначале была художественная школа – что больше заполнение досуга, чем образование. В ту пору художники были для меня небожителями, и я не могла представить себе, что когда-нибудь живопись станет делом моей жизни. В школе я училась отлично, поэтому и рисование был только любимым занятием без каких-либо особых планов на будущее. Потом как-то поехала поступать в Москву с подружкой «за компанию» в художественное училище. Поступила легко, без стресса. Ну вот, наверное, с этого момента и начинается жизнь для живописи. Затем я очень много училась и в России и в Германии. Приехав сюда, я продолжила свою учебу – уже в Академии медиадизайна.
Елена Шаталина
Мне, конечно, очень хочется сказать тёплые слова о милых людях – моих преподавателях. Но тут я, наверное, Вас разочарую, если скажу, что мне порой казалось, что и среди них достаточно случайных людей. Да и эпоха, в которой мы жили, имела направление искусства, которое согласовывалось с политикой государства, – соцреализм. Реализм заключался в том, что нет холста, кистей и красок. Хотя, конечно, замечательное время было. Но тут надо добавить, что я была всегда хорошей студенткой, но умение создавать масштабные полотна пришло позже, с опытом. А научиться писать захотелось после постоянного посещения музеев. Вот великие мастера прошлого и стали моими учителями. Потом научилась писать, это уже после всех образований, полученных мной, потом научилась думать кистью, теперь пишу кистью мысли. Тут ничего нового: как говорил И.Е. Репин, 99% труда и 1% таланта для творчества достаточно. Ну надеюсь, что у меня его немного больше, чем 1%, а работаю я очень-очень много. А вот темы для моих работ мне диктует Всевышний.
– Чем отличаются выставки у вас и в России? Вы выставлялись в Германии и в других странах. Какое впечатление от этих выставок? Есть ли различие в считывание кодов и понятны ли Ваши замыслы и чувства, тем, кто пришел насладиться Вашим творчеством!
– Выставки на Западе требуют очень серьёзной организации. Организаторы выставок – это специальная профессия, поэтому все проходит на очень высоком уровне.
Что касается зрителей, я не стала бы говорить о различии в восприятии увиденного у посетителей выставок в России и на Западе. Мне кажется, что люди во всём мире, по большому счёту, хотят одного и того же, а именно, спокойной жизни, счастливого завтра и сегодня. Поэтому, когда я представляю картины, направленные против кровопролития, ну кто же это не поймёт? Проблемы, которые я поднимаю в своих работах, злободневны, и касаются любого общества, любой страны. Реальными образами я вывожу людей на мысль, что в устройстве нашей жизни что-то не так, заставляю их задуматься. Поэтому коды считываются одинаково. Конечно, мои картины предназначены для людей думающих, но таких много – и на Западе, и в России. Мне кажется, я пишу доступно, и публика за это благодарна.
Я имею ввиду, что мои выставки не похожи на те, которые выставки-ради выставок, без содержания. Здесь есть что посмотреть, над чем подумать.
Выставок было много – в Цюрихе, Париже, Люцерне, Бонне, Кёльне. Проходили они всегда успешно. Рациональные западные зрители также восхищаются как дети. Мои картины – это новое направление в живописи, немецкие художественные критики отмечают их острую социальную направленность и называют мой стиль философским реализмом.
В российских зрителях мне особенно импонирует душевность и тонкость, связанная видимо с тем, что они выросли на классическом искусстве и их вкус менее пострадал от различных сиюминутных новшеств.
– На кого из ныне живущих художников вы обращаете внимание? Чьи работы вам нравятся? Вы сейчас постоянно живете в Германии, что здесь происходит с современном искусстве?
– Начнём с того, что мне нравятся художники и их картины вообще. Художники, как я уже прежде сказала, – это небожители.
Отдыхаю душой я в музеях у полотен старых мастеров. Всё от Леонардо до Репина – это мой воздух и пространство, где я дышу ине могу надышаться.
Что касается моего творчества, то я не творю себе кумиров, параллелей не провожу, ни на кого не ориентируюсь, иду своей дорогой. Спешу расказать на удобном мне языке людям о том мире, в котором мы живём, имеется ввиду и духовный мир, и планета вообще. Язык живописи интернационален.
На мой взгляд, изобразительное искусство сегодня переживает период кризиса. Этот кризис ясно виден и в Германии. Конечно, здесь есть несколько крупных мастеров, но все они принадлежат к уходящей эпохе.
В Европе рисование вообще имеет массовый характер. Рисуют все от мала до велика, это популярное хобби. Популярность рисования, доступность для всех возможности заниматься им – это прекрасно. Но называть все это искусством – преждевременно.
В России чётко делят на категории, например: «юный художник» – это конечно не художник, а человек, который только постигает этот процесс. Художник вообще –это призвание+ образование.
В живописи надо начинать с азов, изучая основы. Если вы строите дом, то сначала закладываете фундамент, а украшения на карнизе появятся позже. Если фундамента нет, то дом не устоит, украшений не будет. Но в немецких художественных академиях, зачастую минуя образовательный процесс, переходят прямо к творчеству, к самовыражению. Отсюда невысокий средний уровень живописи и любовь художников к инсталляциям, часто не требующим умения рисовать.
Отдельно сказала бы несколько слов об абстракциях… Наверное, найдется много защитников современного абстрактного искусства, но моя точка зрения по этому вопросу непоколебима. Живопись – это искусство посредством изображения, позволяющее общаться со многими людьми, а абстракция – вид терапии, направленной прежде всего на то, чтобы выплеснуть энергию из себя. И то, и другое людям необходимо, но я бы не стала называть современную абстракцию и классическое искусство одним словом. Сейчас у большинства художников, работающих в этом жанре, она выродилась в простое переплетение линий, пятен, птичьего помета на холсте. Поэтому зрители часто удивляются: почему то, что могут делать все, называется искусством. Это как в сказке «новое платье короля» пока никто не прокричал, что король-то голый!
Абстракция в искусстве в её первоначальном значении – создание смысловых декоративных форм – давно отошла в прошлое.
– Расскажите о ваших творческих планах?
– О, Вы наверняка слышали анекдот, где говорится, что если хочешь рассмешить Всевышнего, то расскажи ему о своих планах. Я имею сходную с этим точку зрения. У меня много замыслов картин, и я хотела бы работать, работать и работать. А ещё иметь достаточно для этого времени. Я надеюсь, что мне удастся это осуществить.
Сергей Фатеев
Комментирование недоступно Почему?