Анна Давыдченко. Кисть – зовущая в дорогу читать ~14 мин.

Художник Анна Давыдченко родилась в Волгограде, но уже более двадцати лет живёт и работает в Крыму. Пейзажист, член Союза художников Украины и России. Её работы хранятся в частных коллекциях в Германии, Франции, Греции, Канады, США, Израиля, в странах СНГ. В литературно-мемориальном музее А. Грина, в Художественном музее Винницы, в Феодосийской картинной галерее имени И. К. Айвазовского.

Пленэр, Гурзуф, Крым

– Анна, Вы помните тот момент, когда произошло первое знакомство с живописью?

Самое первое знакомство происходило в раннем детстве. У меня был плохой аппетит и, что бы как-то меня заставить поесть, передо мной раскладывали альбомы с репродукциями картин. Меня завораживали изображения и, пока я, раскрыв рот, их рассматривала, меня удавалось накормить ))). Сколько себя помню я всё время рисовала фломастерами. Любимые герои моих рисунков – лошади и люди.

Мы с мамой летом часто гостили в Крыму у своих двоюродных бабушки и дедушки – заслуженного художника СССР Николая Бортникова и его супруги, заслуженного художника УССР Татьяны Кузнецовой. Они, увидев мою страсть и способности к рисованию дали мне широкую кисть, банки с красками и большой формат бумаги. Удовольствие от рисования на таком большом листе не имело границ! Увидев результат – они посоветовали маме уделить внимание моему художественному образованию

Черногория. Выставка после пленэра

– Кем вас видели ваши родители?

Склонность моего характера и любовь к рисованию привели мою маму к мысли, что творчество должно быть основой моего жизненного пути.

– Удаётся?

Да, вполне! Мама меня отдала сначала в изостудию, потом в художественную школу. В последствии я получила средне-специальное и высшее художественное образование. Моя мама мне очень помогала и поддерживала, беря на себя заботу о моём маленьком сыне и давая возможность полноценно учиться. В семье Бортниковых я познакомилась с художниками такими как В. Бернадский, В. Апанович и другими.

Хорошо помню смешной случай, когда я подростком (лет 12-13), в отсутствии Татьяны Николаевны решила приготовить обед для Николая Федоровича и Валентина Даниловича Бернадского. Я очень красиво пожарила курицу, приготовила гарнир и подала им на стол. Они обрадовались, с удовольствием вонзили зубы в курицу, а затем с трудом оторвали её от зубов и положили обратно в тарелку. Ничего мне не сказав, просто отнесли тарелки с курицей на кухню. И тут я увидела свой кулинарный «провал». Из курицы текла кровь – она была аппетитно обжаренная, но внутри оставалась сырой. А художники были слишком тактичными, чтобы сделать мне замечание. Эта тактичность мне запомнилась и очень пригодилась в жизни. Это проявляется в том, что всякий раз, когда начинающие художники просят меня оценить их работы – я тщательно подбираю слова, ибо любое необдуманно сказанное слово, тем, кто для них считается авторитетом, может надолго, если не навсегда отбить желание заниматься живописью.

Алушта. Пленэр в горах

Учась в художественном училище им. Н. С. Самокиша в г. Симферополь, я часто бывала дома и даже жила у своих двоюродных дедушки и бабушки, которые сами преподавали в этом училище в 50-е годы. Их педагогические советы были чрезвычайно полезны для меня – начинающего художника. Работы Бортникова, Кузнецовой и их друзей, известных художников Крыма того времени, В. Бернадского, В. Апановича и других заставляли трепетать моё сердце, а их картины вдохновляли.

– Какие места запомнились? Вы сразу начали творческую деятельность?

Это был очень долгий путь. После окончания художественного училища я устроилась работать реставратором в галерею им. И. К. Айвазовского в г. Феодосия. В то время, заведующая фондами И. М. Погребецкая научила меня смотреть на мир картин другими глазами, а постоянное соприкосновение с работами знаменитого мариниста и его последователей чрезвычайно благотворно сказалось на моём художественном восприятии мира. Однако, необходимость зарабатывать на жизнь сказывались на творческих поисках, а потому они ограничивались в основном рисованием портретов и продажей маленьких картин в курортный сезон на набережной Феодосии. К тому же, время и силы отнимало воспитание ребёнка и преподавание в детской художественной школе.

Работа на набережной Ялты

В 2001-м вторично вышла замуж и мы переехали жить в Киев. Там было больше времени для творчества и в 2005-м году я впервые принесла свои работы на выставку. И не куда-нибудь, на городскую, районную либо региональную, а сразу на Всеукраинскую выставку в Национальном Союзе художников Украины. Разумеется, мои работы не получили ни одного голоса членов выставкома и отбор не прошли. Меня это сильно удивило, ведь мои морские пейзажи весьма неплохо продавались. Почему же за них никто не проголосовал?

После завершения отбора картин, мне удалось упросить одного из членов выставкома подойти к моим работам и пояснить причины отказа. Он надолго задумался и наконец сказал – “ваши картины слишком красивые для нашей выставки” )))). На этот раз надолго задумалась я. Если картины красивые, то почему их не берут на выставку? Ответ пришёл не сразу, а через череду выставкомов, пленэров и мучительных творческих поисков «своего лица». Я стала много путешествовать и работать с натуры.

– Какие места запомнились?

На пленэрах я была в Украине, Черногории, в России – и разумеется, – больше всего в любимом Крыму. Каждое место отложилось в памяти по-своему. Организаторы пленэров стараются показать самые живописные места своего региона.

Пленэр в горах Коктебеля, Крым

Пленэры в Украине запомнились куполами Лавры и Софии, волшебными пейзажами Карпат. Впечатлили сентябрьские пейзажи Славска, Львовской области. Это горы, заросшие лесами, «полонины». Выкрашенные и выбеленные хатки. Даже самый маленький домишко выглядит опрятно и ухоженно. Люди любопытные и гостеприимные. Стоишь за этюдником, пишешь, а хозяева близлежащего дома могут выйти, поговорить. Обязательно норовят чем-нибудь угостить. Удивляли дети, которые, вместо привычного нам «Здрастье», здоровались словами «Слава Ису Христу» ))).

Черногория очаровала буйством цвета, белыми домиками с оранжевыми черепичными крышами, чистотой и тишиной. Было ощущение что попала в сказочный мир затерянный во времени. Ты оказываешься в стране архитектурного средневековья, но с современной «начинкой». Природа этой страны очень напоминает Ялту, но более насыщенную яркими красками. Огромное количество самых разных цветов, за ними ухаживают, поливают, всё благоухает.

Черногория. Пленэр

Россия впечатлила классическими архитектурными красотами и каналами Питера, завораживающей красотой монастырей и церквей Золотого кольца, вросшими в землю деревянными домиками с резными ставнями, широкими полями и густыми лесами, полными грибов, спокойными и добродушными людьми, которые в своих раздумьях проходят мимо тебя.

– На некоторых ваших картинах пейзажи Востока, вы там бывали?

Да, мне посчастливилось пожить в Бирме полгода. Благодаря мужу, который работал там, я оказалась в восточной сказке. Самые экзотические впечатления! XXI век уживается там рядом с восемнадцатым. Вилла со всеми благами цивилизации может соседствовать с бамбуковыми хижинами. Упряжка волов катит по улице рядом с новым авто. Такой контраст во всём! Даже мужчины там носят длинные юбки!

Бирма, пленэр в древнем г. Баган

Страна тысячи буддийских пагод и храмов, множества экзотических фруктов и блюд, буддийская религия воспитывающая людей спокойно воспринимать трудности жизни. Всё это перемешивается в волшебный коктейль, который не приедается. На тот момент в Бирме было крайне мало европейцев. Для местных жителей видеть белую женщину, да ещё блондинку, было большим событием. Как если бы у нас по улице слона водили ))). Когда я рисовала на улице, бирманцы жестами или на английском спрашивали разрешения и садились поодаль наблюдать. Некоторые оставались до окончания работы. В целом отношение людей было позитивным.

– Ну и конечно о Крыме вы готовы говорить часами?

О да! Крым – просто Мекка для художника. Он вдохновляет летом и зимой, осенью и весной. Природа везде такая разнообразная и завораживающая. Степь,  горы, водопады, море, речки, леса – каждый волен выбрать себе понравившийся пейзаж. Хотя живу в Феодосии, на юго-востоке полуострова, больше всего я люблю писать южный берег Крыма – Большая Ялта, Гурзуф, Симеиз и др. Там наиболее хорошо пишется городской пейзаж. Много живописных улочек, красивых балконов, крыш.

Если есть вдохновение написать сочетание гор и моря, то я предпочитаю ездить в Судак, Коктебель, Орджоникидзе – где причудливые горы собраны в одном месте и никуда не надо ходить, только поворачивайся, следи за солнцем. Ну и конечно же нельзя не отметить древнюю Феодосию – крепость, море, домики – вечный источник вдохновения!

Гурзуф, дача Чехова

Пейзажные места важны, но ещё более важно то, с кем ты работаешь на коллективных пленэрах. Совместная работа, общение, обмен опытом – чрезвычайно важная часть творческого роста. Мне очень посчастливилось поработать с таким талантливейшим московским мастером, как Бато Дугаржапов. Он для меня – пример яркой индивидуальности в живописи!

- О чём думаете за работой?

- О том, как мазок наложить на холст, как падает свет, что ближе, а что дальше, как передать перспективу. Мыслительный процесс, очень напряжённый. И, даже если меня кто-то отвлекает разговорами, я могу отвечать на вопросы машинально, механически. Мысль продолжает работать, я погружаюсь полностью в картину.

Выставка в ЦДХ г. Москва. Слева на право: художники Бато Дугаржапов, Анна Давыдченко, Ирина Костюченко-Калькутина

– Есть ли у вас любимые и не очень работы?

У меня нет любимых работ. Каждая – это как прожить жизнь и выдохнуть в конце: «Всё! Свершилось!», но лишь для того, чтобы снова приступить к новой «жизни» на следующем холсте. И всё время учишься. Порой, глядя на работы прошлого года, думаешь: «Сколько недоработок! Неужели это я писала!?» А на тот момент они казались совершенством!)))

– Каким вам представляется окружающий мир?

Художники по-особенному смотрят на мир, они видят то, что не замечают другие люди и наоборот. В голове постоянно рождаются образы. Я вижу композиции, точку или угол зрения, колорит, свет или контражур. Скажем, когда я иду по улице, то я не обращаю внимания, какой фирмы сумка (шляпка, платья, туфли) у женщины, я вижу каким цветовым пятном она смотрится на фоне окружающего пейзажа. Например, беседуя и глядя на вас, я вижу часть картины, как изгибается линия руки, как падает свет на ваше лицо, иными словами я вижу готовый потрет, образ, то есть то, как бы я вас изобразила на картине а не миловидную журналистку, сидящую напротив меня за столиком.

Черногория

– Что вас вдохновляет?

Свет, цветовая гамма, солнечные лучи и витиеватые тени. Необычный сюжет, выразительное лицо, да просто хорошая погода или только выпавший снег. Природа и люди – главный вдохновитель! Картина не рождается спонтанно. Увиденный сюжет переворачивается, переделывается в голове и только потом что-то получается. Хочется закрепить какой-то момент, который получился и когда это удаётся, приходит новая волна вдохновения.

– Через искусство вы выражаете свои светлые чувства или наоборот боль, грусть?

Счастье или несчастье – это переходящие состояния. В живописи я выражаю не столько свои эмоции, сколько свой взгляд на мир и отношение к нему.

Черногория

– Принадлежность к роду графов Морковых как-то влияет на вашу жизнь?

Отношусь к этому как к интересному факту истории, не более того. В жизни важно не то, кем были твои предки, а чего достиг лично ты. Хотя большую часть жизни я знала об этом очень фрагментарно.

Франция. Живущие ныне потомки графов Морковых у виллы La Serpolette в г. Ница, принадлежавшей некогда одному из наследников этого рода, Графу Николаю Дмитриевичу Моркову. Слева на право: Elizabeth Mayor, Pierre Cristofari, Дмитрий Морков – сын Анны, Анна Давыдченко и Марина Бумагина – мама Анны.

Сами понимаете, что в раннем Советском Союзе сама по себе принадлежность к дворянству, да ещё и высоко титулованному, была опасна для жизни, а в позднем СССР об этом просто не рекомендовалось упоминать. Потому из тех, кто об этом знал, скажем дети моего прадедушки последнего человека, носившего титул графа, Ираклия Дмитривеча Моркова, предпочитали не распространяться об этом. Моя бабушка – его дочь рассказывала маме очень и очень скудно. Это далеко не было предметом ежедневных разговоров. Удивительным образом дома сохранились фотографии прадедушки.

Франция. Прапрадедушка Анны Давыдченко, граф Ираклий Дмитриевич Морков с детьми. Фото сделано в Ницце в 1916-й год. Вторая справа – бабушка Анны Давыдченко, Евгения Ираклиевна Моркова.

Знали мы ещё и о Василии Тропинине, но, в общем, не очень много. Тем, что я знаю сейчас больше, я обязана скорее своему второму мужу. В начале 2000-х годов он услышал о том, что существует Российское Дворянское Собрание и решил, что я должна стать его членом, для этого надо было собрать метрики, свидетельства о браке и другие документы о предках, доказывающие прямую родственную связь. Мы с ним стали переписываться с архивами, ездили по ним сами, кропотливо собирая документы. В результате дома накопился целый собственный архив, состоящий из решений дворянских собраний, метрических выписок, послужных списков и т. д. Муж даже создал и какое-то время администрировал вебсайт, посвященный моим предкам.

На пленэре в Владимирской обл. г.Муром. На реке Ока

– Ваши предки увлекались живописью?

Мои родственники обучались рисовать и делали неплохие рисунки. В семейном архиве хранятся работы мамы, бабушки, прабабушки… До меня профессиональными художниками были только двоюродные бабушка и дедушка, о которых я упоминала ранее. И хотя умение рисовать прививалось всем дворянским детям, а моих далеких предков обучал сам известный художник-романист начала XIX века В. А. Тропинин, профессиональным художником, насколько мне известно, стала только я.

– Как вам удается совмещать семейную жизнь, работу и творчество?

Женщине труднее быть художником. Приходилось меньше спать, меньше отдыхать. Пока сыну не исполнилось 12 лет, никакого творчества попросту не было. А когда он повзрослел и появилось время, то ту пропасть, в художественном развитии, которая возникла за это время, пришлось преодолевать усиленными темпами и часто за счёт семьи. Моя мама, сын и муж оказывали и оказывают мне большую поддержку и проявляют понимание.

Бирма, г. Янгон. С мужем Николаем в буддийской пагоде

– Муж закрывает глаза на какие-то бытовые проблемы ради того, чтобы вы писали?

Он их не открывает (смеётся).

– О чём вы мечтаете?

Как любая женщина, мечтаю о счастье, здоровье и благополучии для себя и своей семьи. В качестве художника хотелось бы, что бы моё творчество нравилось широкому кругу людей, от любителей живописи до галеристов. Вышесказанное вполне реализуемо, надеюсь. А есть и неосуществимая мечта. Раз уж так сложилось, что я принадлежу к той семье, к которой имел отношение и Тропинин, то мечтаю провести выставку своих работ в музее Тропинина и московских художников его времени. Мне кажется, это было бы символично – потомок тех, чьим крепостным художником он некогда был, выставляет свои работы в его музее. Разумеется, музей не арт-площадка, и не галерея, потому такая выставка невозможна, но как говорят – мечтать не вредно… (смеётся).

Анна Давыдченко в музее Тропинина

– Где можно увидеть ваши работы?

В салонах Феодосии, Коктебеля, Ялты, Симферополя, Киева, Москвы, Санкт-Петербурга, но больше всего – на просторах интернета, в социальных сетях, на моей странице лучшего на мой взгляд, профильного сайта рунета https://countessart.in.gallerix.ru. В поисковике можно найти все ссылки на мое творчество по хештегу #CountessArt.

– Спасибо!

Интервью для Gallerix.ru записала в Симферополе Лена Танцюра

Анна Давыдченко на открытии своей юбилейной персональной выставки