«Теория нравственных чувств» Адама Смита, краткое содержание читать ~3 мин.

Книга Адама Смита (Adam Smith) «Теория нравственных чувств», опубликованная в 1759 году, принесла своему автору славу одного из ведущих философов эпохи. Хотя это произведение, как и все великие труды по моральной философии, уходит корнями в античную традицию, его следует рассматривать в контексте шотландского Просвещения XVIII века. Именно в этой среде Смит предпринял попытку примирить две противоположные идеи, выдвинутые интеллектуальными гигантами того времени. Кроме того, «Теория нравственных чувств» закладывает концептуальную основу для главного труда Смита — «Исследования о природе и причинах богатства народов» (1776).

На Адама Смита оказали огромное влияние два великих моральных философа шотландского Просвещения. Первым был Фрэнсис Хатчесон — наставник Смита в Университете Глазго, которого тот впоследствии сменил на посту заведующего кафедрой моральной философии. Второй — Дэвид Юм, ставший близким другом Смита. Хатчесон считал, что человек наделён «нравственным чувством», склоняющим его к добрым поступкам, в то время как Юм утверждал, что основная движущая сила человека — это страсти. «Теория нравственных чувств» Смита занимает уникальное положение между концепциями благожелательности Хатчесона и эгоизма Юма.

Центральным понятием моральной философии Смита, состоящей из семи частей, становится «симпатия». Этим он стремился показать, что люди не являются исключительно эгоистичными существами, как полагал Юм. В XVIII веке слово «симпатия» могло означать сострадание, но Смит использовал его в более широком смысле, определяя как “наше сочувствие любой страсти”. Наблюдая за поведением других, мы мысленно ставим себя на их место. Возникающие при этом чувства позволяют нам формировать моральные суждения — сначала о поступках окружающих, а затем и о наших собственных.

Однако Смит признавал силу человеческих страстей, отмеченную Юмом. Объективно судить о собственном поведении бывает трудно. Поэтому, по мнению Смита, люди обращаются к «беспристрастному зрителю» — воображаемому наблюдателю, выполняющему роль совести. Этот «человек внутри груди», как его называет философ, помогает оценить свои действия с точки зрения незаинтересованного постороннего. Концепции «симпатии» и «беспристрастного зрителя» являются ключевыми в книге.

Процесс формирования моральных суждений у Смита носит социальный характер. Человек учится быть моральным существом, живя в обществе. Наблюдая за реакцией других на свои поступки, он постепенно формирует внутренний стандарт — того самого «беспристрастного зрителя». Мораль, таким образом, не является врождённым чувством, как у Хатчесона, но и не сводится к чистому эгоизму. Она вырастает из сложного взаимодействия симпатии, воображения и социального опыта.

Интересно, что знаменитая метафора «невидимой руки» впервые появляется именно в «Теории нравственных чувств», а не в «Богатстве народов». Здесь Смит использует её для описания того, как богатые землевладельцы, стремясь лишь к собственному удовлетворению, вынуждены распределять плоды своего труда среди тех, кто на них работает. Таким образом, «невидимая рука» заставляет их способствовать общественному благу, хотя это и не входило в их первоначальные намерения. Этот механизм непреднамеренного социального порядка предвосхищает более поздние экономические теории Смита.

Смит не разделяет ни идею Юма об абсолютном главенстве личного интереса, ни концепцию Хатчесона о врождённом стремлении к доброжелательности. По Смиту, действуя в своих интересах, человек следует естественному, или божественному, порядку. Хотя всеобщая благожелательность похвальна, природа не создала нас способными охватить страдания всего мира или видеть его глазами Бога. Поэтому добродетель заключается в заботе о благополучии в пределах своей ограниченной сферы влияния. Так Смит находит место для личного интереса в рамках провиденциального замысла, подготавливая почву для экономических аргументов, которые он разовьёт в «Богатстве народов».