Реликвии, разграбленные в Константинополе в начале 13 века читать ~3 мин.

Обширная коллекция реликвий в Константинополе, когда он был столицей Византийской империи, сделала его главным местом паломничества, но в 1204 году и вскоре после этого многие из этих святынь были вывезены в качестве добычи армией Четвёртого крестового похода (1202-1204). Богатство Константинополя реликвиями было хорошо известно на Западе, о чем свидетельствует французский романтический эпос XII века «Путешествие Карла Великого в Иерусалим и Константинополь», но нет никаких свидетельств в пользу тезиса о том, что крестоносцы решили штурмовать город, чтобы заполучить его реликвии. Однако после взятия города солдаты и священнослужители приняли участие в широкомасштабном разрушении церквей Византии.

Среди мародёров был и Роберт де Клари, который в своей хронике La Conquête de Constantinople приводит восторженный рассказ о константинопольских реликвиях. Робер утверждает, что в марте 1204 года, когда крестоносцы поняли, что им снова придётся брать город (на этот раз для себя), они поклялись на реликвиях, что не будут врываться ни в одну церковь или монастырь. Обилие свидетельств ясно показывает, что эти клятвы оказались неэффективными для того, чтобы удержать руки многих крестоносцев от разграбления реликвий. Сам Роберт подарил монастырю Корби реликварий с хрустальным крестом, вывезенный из Константинополя.

Кража реликвий Робертом была незначительной по сравнению с тем, что совершили самые высокопоставленные священнослужители крестового похода. В добычу главного прелата крестового похода Нивелона, епископа Суассона, вошли головы семи святых (Иоанна Крестителя, апостолов Фомы, Фаддея и Иакова, святых Стефана, Власия и Дионисия Ареопагита) и корона с головы святого Марка. Конрад, епископ Хальберштадта, собрал часть черепа святого Иоанна Крестителя и голову Иакова, брата Иисуса, а также крупные части апостолов Петра, Павла, Андрея, Симона, Филиппа и Варнавы. Часть головы Иоанна Крестителя также попала в руки дожа Энрико Дандоло, который передал её в дар собору Святого Марка в Венеции.

Хотя благочестивые воры гордились своими сокровищами, лишь немногие из них признавались в своих хищениях. Греческий источник обвинил епископа Конрада в краже реликвий, но дома Конрад публично заявил, что все его реликвии были подарками императора Алексия IV Ангела и различных церковных деятелей (предположительно византийских экклезиастов). Возможно, Конрад получил некоторые реликвии от Алексия IV до января 1204 года в качестве награды за поддержку притязаний молодого человека на престол, но нет никаких оснований полагать, что епископ Конрад не участвовал в общей спешке по сбору похищенных реликвий после падения города под натиском крестоносцев. Исключением из этого сокрытия был Мартин из Пайриса. Гунтер из Паириса прославил в прозе и стихах похищение реликвий его аббатом, оправдывая это тем, что греки не заслуживают обладания этими священными сокровищами из-за своих ошибок и грехов. Мартину было чем похвалиться, ведь он привёз в свой монастырь множество реликвий, включая след Святой крови и большую часть Иоанна Крестителя.

Со всем этим воровством удивительно, что после 1204 года в Константинополе остались хоть какие-то реликвии, но они остались, и их по-прежнему жадно искали. В 1238-1239 и 1241 годах Балдуин II, латинский император Константинополя, испытывавший финансовые затруднения, продал Терновый венец и другие реликвии, связанные со Страстями Христовыми, королю Франции Людовику IX, который заказал для хранения этих сокровищ королевскую часовню в Париже, готический шедевр, известный как Сент-Шапель.