Аннибале Карраччи – Святое семейство
На эту операцию может потребоваться несколько секунд.
Информация появится в новом окне,
если открытие новых окон не запрещено в настройках вашего браузера.
Для работы с коллекциями – пожалуйста, войдите в аккаунт (откроется в новом окне).
Поделиться ссылкой в соцсетях:
КОММЕНТАРИИ: 1 Ответы
* * *
Ты велик, Христос – я очень мал.
Как же я такой тебя представлю?
Как пойму всё то, что завещал?
Чем тебя, когда столь мал, восславлю?
А у неимущего меня
Нечто столь мне важное отнимут…
Сколь во мне небесного огня?
Отблеск? Иль и отблеском покинут?
Ты велик, Христос, а как расти?
Я вслепую тыкаюсь, не знаю.
В данности продлить твои пути
Нереально, это понимаю.
Всё раздать и за тобой идти?
Дебри матерьяльности не могут
Дать подмогу этому пути.
И поутру есть привык я йогурт.
Ты велик, Христос, я очень мал,
Стоят ли чего мои попытки?
Сорок с гаком прожил – не узнал…
Да и жизнь моя висит на нитке.
Комментирование недоступно Почему?
На представленной картине изображена группа из трёх фигур, расположенных в тесном пространстве, ограниченном архитектурными элементами. В центре композиции – младенец, держащийся за край одежды старшего мужчины с седой бородой и густой белой щетиной. Мужчина склонился к ребёнку, словно оберегая его. Справа от них находится женщина, одетая в жёлтый платок и красное покрывало, она прижимает младенца к себе, ее взгляд направлен вперёд, выражая задумчивость или смирение.
Композиция выстроена вокруг центральной фигуры ребёнка, что подчёркивает его значимость. Свет падает на них сбоку, создавая игру теней и акцентируя внимание на деталях: морщинистость лица старца, нежная кожа младенца, складки ткани одежды. Цветовая гамма картины тёплая, преобладают золотистые, жёлтые и красные тона, что придаёт изображению ощущение уюта и благородства.
Взгляд женщины, обращённый в никуда, может интерпретироваться как символ материнской тревоги или размышлений о будущем ребёнка. Наличие вишни в руке старца может быть отсылкой к библейскому сюжету об Адаме и Еве, символизируя первородный грех и искупление. Несмотря на кажущуюся простоту сцены, картина пронизана глубоким психологическим напряжением и намекает на сложные взаимоотношения между персонажами. Ощущение камерности пространства создаёт атмосферу интимности и созерцательности.