Терпеть, терпеть, терпеть. Дневник свидетеля трагической эпохи

МОСКВА. В «Новом литературном обозрении» переиздан «Дневник Любови Шапориной».

«Я … отрезан от всего мира и обречен на горе. Мне не с кем перемолвиться словом, и некому утешить меня». Робинзон Крузо излил смертельную тоску в своём дневнике, дабы не отчаяться и обрести надежду. Невезучий путешественник был прирождённым психотерапевтом. Очевидные минусы своего незавидного положения он уравновесил ободряющими плюсами, которые можно найти даже в самой сложной ситуации. Это помогло ему не сойти с ума, дождаться освобождения из 28-летнего плена необитаемого острова и возвращения к привычной жизни.

Урождённая дворянка Любовь Васильевна Яковлева-Шапорина вернулась из эмиграции во вполне обитаемое пространство, вняв призывам мужа. Известного композитора, неплохо вписавшегося в реалии постреволюционной России. Иллюзорное воссоединение семьи не спасло её ни от шока от увиденного, ни от острого чувства одиночества, не покидавшего её до последних дней. Обыденность ежедневных арестов, беспощадность борьбы с классово чуждыми «элементами», желание интеллигенции сбежать куда угодно и осознание того, что из этой западни нет выхода. «Исковерканная загубленная жизнь живого талантливого человека. И миллионы загубленных судеб».

Дневник, начатый в 1898 году, на протяжении 70 лет оставался для неё отдушиной, возможностью сохранить рассудок, быть полностью откровенной хотя бы на бумаге. Прекрасное образование, знание нескольких языков, приспособленность к любому труду — единственное богатство, оставшееся от прежней жизни и помогавшее выжить. В пору репрессий, во время блокады, в тяжёлые послевоенные годы. Шапорина — основатель Петроградского театра марионеток, талантливый художник, блестящий переводчик. Жизнь сталкивала её со многими известными людьми. На страницах дневника встречаются фамилии Толстого, Шостаковича, Ахматовой, Кругликовой и многих других. Она не могла, подобно Памеле Трэверс (Pamela Lyndon Travers), побывавшей в России в начале 30-х и описавшей впечатления от этой поездки в книге «Московская экскурсия», вернуться в привычный для неё мир. Лишь согласиться с абсурдностью отмеченных англичанкой примет советского быта и необходимостью терпеть, терпеть, терпеть.

В отличие от героя книги Даниэля Дефо вырваться из абсурдной действительности Людмиле Шапориной не было суждено.

Елена Танакова © Gallerix.ru