«Чёрная Атлантика: Современность и двойное сознание» Пола Гилроя, краткое содержание читать ~3 мин.

Книга «Чёрная Атлантика: Современность и двойное сознание», опубликованная в 1993 году издательством Гарвардского университета, объединяет исторические, социальные, политические и культурные аспекты, чтобы переосмыслить контуры западной современности. Пол Гилрой, известный социолог и историк культуры, предлагает лучше понять современность через аналитические рамки Чёрной Атлантики, транснациональной, межкультурной, фрактальной структуры политических и экспрессивных культур чернокожих на Западе.

Отражение опыта современности ранними черноатлантическими интеллектуалами и художниками и их современными преемниками породило контркультуру, которая одновременно встроена в доминирующие евро-американские концепции современности и отличается от них. Путешествия и политика местонахождения, а также неотъемлемая роль чёрной атлантической музыки в создании, артикуляции и воспроизводстве этой контркультуры занимают центральное место в анализе Гилроя.

В первой главе Гилрой делает предварительные утверждения, к которым он возвращается на протяжении всего анализа, главным из которых является ограниченность националистических и этнических абсолютистских парадигм при столкновении с реалиями Чёрной Атлантики. В первую очередь он рассматривает культурные исследования по обе стороны Атлантики, особенно среди белых английских и чёрных американских историков культуры, которые полагаются на абсолютные националистические и этнические понятия для анализа характера и контуров современности.

Во второй главе Гилрой подробно останавливается на неудачах европоцентристских представлений о современности, отмечая, что расовое рабство было неотъемлемой частью западной цивилизации, однако раса и роль рабства отсутствуют в современных дебатах. Он показывает, что память о рабстве является важным интерпретационным приёмом для интеллектуалов и художников Чёрной Атлантики, которые, в отличие от своих евро-американских коллег, ощущают соучастие современности в расовом терроре. Это чувство является неотъемлемой частью их контркультуры, которая бросает вызов евроамериканским концепциям современности, современного «я» и границ политического самовыражения.

В третьей главе Гилрой подробно останавливается на ограничениях этнического абсолютизма, в частности на том, как музыка Black Atlantic использовалась для поддержания представлений об этнической особенности, несмотря на её транснациональный характер. Парадоксально, но именно транснациональный характер чёрной атлантической музыки позволяет развивать дискурсы расовой аутентичности. В то же время, анализ этих музыкальных культур в рамках чёрной атлантики показывает, как сама музыка ставит под сомнение националистические и этнические абсолютистские понятия.

Чтобы проиллюстрировать свои положения о транснациональном и межкультурном характере политической и экспрессивной продукции Чёрной Атлантики, а также о жизненно важной роли, которую играют путешествия и политика местонахождения в этой культурной продукции, Гилрой анализирует жизнь и творчество У.Э.Б. Дю Буа и Ричарда Райта в четвёртой и пятой главах соответственно. Для обоих писателей ключевыми темами являются противостояние между корнями и маршрутами, а также роль путешествий в преодолении партикуляристских представлений о расе и национальности.

Прочтение их менее известных работ интертекстуально с их более популярными произведениями, а также прочтение их произведений интертекстуально с произведениями их европейских коллег, демонстрирует амбивалентность Дю Буа и Райта по отношению к Западу и двойственность, которая характеризует их понимание и артикуляцию современности.

Гилрой завершает свой анализ в последней главе расширенным обсуждением концепций диаспоры и памяти о рабстве как средств интерпретации в экспрессивной культуре чёрных атлантов. Диаспора важна, поскольку она свидетельствует о межкультурной гибридности политической культуры Чёрной Атлантики и содержит важные подсказки о соучастии современности в жестоком обращении с определёнными группами населения. Память о рабстве иллюстрирует соучастие современности в расовом терроре. Вместе взятые, сознание диаспоры и память о рабстве являются ключевыми компонентами меняющегося, рекомбинантного качества чёрной идентичности как политической стратегии в современном мире.