Во Французской академии пополнение. Андрей Макин будет регулировать нормы французского языка на законном основании

ПАРИЖ. Андрей Сергеевич Макин вступил в ряды бессмертных французских академиков.

Избрание Андрея Макина (Andreï Makine) членом почётного научного учреждения можно назвать сенсацией, хотя это не первый академик с русскими корнями. И Кессель, и д’Анкос, и Дрюон родились за границей. Лишь Леон Асланович Тарасов, творивший под псевдонимом Анри Труайя, родился в Москве и покинул страну ещё ребёнком после большевистского переворота. С некоторой натяжкой к этой славной когорте можно отнести и мистификатора Ромена Гари (Romain Gary), появившегося на свет в Вильно (Вильнюс) на территории Российской империи. Макин оказался в статусе невозвращенца в сознательном возрасте. Тридцатилетний преподаватель французского из Новгорода остался на родине своей бабушки, попросив политического убежища.

Признание пришло лишь через 7 лет пребывания во Франции. А до того момента — обычная жизнь эмигранта со всеми её тяготами, голодом, проживанием в склепе на Пер-Лашез (Père Lachaise). Всё изменилось в 1995 году после выхода Le Testament français («Французского завещания»). Попав в руки Изабель Галлимар (Isabelle Gallimard), роман был выпущен в её издательстве Mercure de France в количестве экземпляров, достаточном для прорыва. Бонусы в виде Prix Médicis (премии Медичи), Гонкуровской премии (Prix Goncourt) и долгожданного гражданства последовали незамедлительно. Популярность его романов на Западе и особенно во Франции очень велика, осталось завоевать историческую родину. Единственное «но» — языковой барьер. Переведено на русский и издано 20 лет назад лишь автобиографическое «Завещание», посвящённое бабушке Шарлотте.

Макин не идеализирует и не очерняет свою прежнюю и нынешнюю Родину, он честен и беспристрастен. Тем больше интерес и доверие к его творчеству.

Елена Танакова © Gallerix.ru