«Теория прозы» Виктора Шкловского, краткое содержание читать ~8 мин.

Если бы советский режим не расправился с автором Виктором Шкловским, мир, возможно, увидел бы больше книг этого гениального автора. Тем не менее, мир смог прочитать «Теорию прозы» (первоначально опубликованную в 1929 году), которая представляет собой нехудожественное произведение литературной критики, обсуждающее структурализм и постструктурализм.

По сути, аргумент Скловского заключается в том, что писатели создают свои книги, руководствуясь художественными принципами, а не попытками имитировать «реальность». В конечном счёте, «Теория прозы» рассматривает способ создания и потребления художественной литературы, а также то, как на неё смотрят в мире – от таких писателей, как Сервантес, Диккенс, Белый и Розанов.

Книга «Теория прозы» не только считается одним из самых важных произведений литературной критики, которые когда-либо были написаны, но и продолжает продаваться довольно большим тиражом и по-прежнему имеет достаточно хорошие отзывы. Хотя некоторым рецензентам книга не очень нравится из-за «плохой прозы» Шкловского, те, кому она нравится, говорят, что Шкловский – один из «самых образованных умов двадцатого века» и что его книга «интригующая и умная».

Краткий пересказ

«Теория прозы» начинается с объяснения искусства как устройства. Виктор Шкловский описывает искусство как способ мышления в образах. Искусство не может существовать без образов. Шкловский считает, что поэзия – это образность, а образность – это символизм.

Образность существует как прикладной способ мышления и как способ обострения ощущения разумности. Поэт передаёт своё самое значительное воздействие искусства через поэтический образ. Роль образности в любой фигуре речи усиливает впечатление от вещей. Искусство заставляет людей воспринимать вещи через призму зрения, а не узнавания.

Шкловский также описывает связь между устройствами структуры сюжета и общими устройствами стиля. Для рассмотрения вопроса о структуре сюжета он использует поэму Александра Пушкина «Евгений Онегин». Литературное произведение определяется его связью с таким же предшествующим видом произведения. Сюжет может быть простым, но история – сложной. Шкловский утверждает, что рассказ – это лишь материал для структурирования сюжета. Проще говоря, сюжет и история – это две разные вещи. Однако рассказ – это материал для построения сюжета.

Художественная техника делает вещи разными и связанными. Шкловский утверждает, что привычное восприятие является автоматическим, потому что оно автоматизирует ощущения. Навыки и опыт людей автоматически бессознательны. Литературный язык – это обычный язык, искажённый и непривычный. Литературное произведение оживляет привычное восприятие людей и делает предметы более различимыми.

Список персонажей

Артур Конан Дойль

Всем известный создатель самого известного и культового частного детектива в мире, конечно же Шерлока Холмса. И автор посвящает целую главу стилю Конан Дойля, в котором он использует вымысел, чтобы дать своему персонажу жизнь, рассказать захватывающую историю, представить и раскрыть тайну. Хотя Шерлок, как и ожидалось, является центральной фигурой в его анализе, действительно интересный фокус обзора рассказов Дойла расположен на цели, которой служит доктор Ватсон, рассказывающий эти истории.

Лев Толстой

Центральное место в теории прозы автора занимает его концепция отчуждения: превращение знакомого в незнакомое. Для Шкловского нет ничего хуже в писательстве, чем скука: повторение, ленивая зависимость от привычки и скука, порождаемая привычным. Он называет свою концепцию остранением и на протяжении всего текста обращается к творчеству Толстого, чтобы проиллюстрировать, как избежать этих грехов сочинительства.

Лоуренс Стерн

Если Толстой – это писатель, к которому Шкловский обращается за отдельными примерами фундаментального элемента своей теории прозы, то Стерна следует считать знаковой фигурой, которая действительно объединяет все это. Ни одна другая книга не представляет собой столь продолжительную и всестороннюю демонстрацию концепции превращения привычного в совершенно чуждое, уникальное и новаторское, как «Тристрам Шэнди» Стерна. Фактически, автор посвящает этому роману целую главу не для того, чтобы проанализировать его сюжет, а скорее форму, в которой он рассказывал эту историю. Эта форма постоянно бросает вызов читателю длинными, почти в стиле дедушки Симпсона, отступлениями и такими необычными приёмами, как затемнение целых страниц.

Андрей Белый

Из всех писателей, которые рассматриваются и обсуждаются в этом томе, наименее знакомым для большинства американских читателей – да и для большинства современных читателей за пределами России, вероятно, – является Андрей Белый. Похоже, он один из тех писателей, которые пользуются большим уважением у других писателей, чем у массы обычных читателей. Владимир Набаков назвал его роман «Петербург» одним из величайших литературных достижений 20-го века. Что касается Шкловского, то в вопросе о Белом он идёт дальше своего собрата по перу, называя его “самым очаровательным писателем нашего времени”.

Темы

Существование

Жизнь, которая полностью существует на бессознательном уровне, подобна непрожитой жизни. Искусство играет важную роль в выведении жизни на сознательный уровень существования. Искусство вводит идею, превращая её в незнакомую форму, которую зрители могут, таким образом, пережить и понять. Переживание творческого процесса художника является ключевым моментом, поскольку он/она воплощает выражение в жизнь. Изучая представленный артефакт, аудитория может получить представление о его создании, вдохнув в него новую жизнь.

Повествовательная проза в художественной литературе

Вдохновлённый произведениями Диккенса и Дойла, Шкловский исследует возможные сюжетные устройства, которые могли бы расширить подсюжеты и развитие персонажей, и открывает для себя неизведанные стили художественной литературы. Он изучает различные приёмы, позволяющие вести вымышленное повествование. Большинство писателей не любят подражать реальности, предпочитая вымысел, который расширяет их воображение и даёт неограниченные преимущества гибкости повествования.

Назначение искусства

Человек имеет в своём распоряжении инструмент искусства, чтобы использовать его, находя и придавая смысл жизни. Цель искусства – провести нас через опыт выражения через зрение. Делая известное неизвестным, искусство вызывает ощущение интенсивного творческого самовыражения. Искусство – это не зеркальная версия чего-то другого, а зарождение чего-то нового, рождающегося под влиянием.

«Теория прозы» Виктора Шкловского – знаковая работа в области критической теории литературы, которая охватывает множество литературных тем: Дон Кихот, Тристрам Шэнди, Война и мир и Шерлок Холмс – все они появляются в главных ролях. Тематика охватывает сюжет и стиль, содержит множество цитат из произведений других писателей и отправляет читателя в головокружительное путешествие от шекспировской драмы до кино. Попутно читателю предлагается познакомиться с некоторыми терминами, которые, скорее всего, ему незнакомы, но очень важны для текста: «литературность» и «остранение».

Первый – это, по сути, русское слово, обозначающее качество чего-то «литературного». То есть, что-то достойно литературного анализа. Остранение – это действительно определяющий фундамент теории прозы Шкловского, и, к счастью, его тоже довольно легко определить, хотя любое определение должно учитывать нюансы, которые невозможно передать иначе как на примере. Вот, в принципе, что нужно знать, чтобы обсуждать эту книгу и основные качества теоретического анализа автора: не быть скучным и находить способы представить знакомое в незнакомом виде.

Легче сказать, чем сделать, действительно, но это действительно вся книга, сведённая к её абсолютной дистиллированной сути. Один из знаковых примеров, который Шкловский приводит в качестве примера остранения, взят из масштабного русского романа «Война и мир». Хотя роман Толстого, конечно, о войне и мире, единственное описание, которое извлекает Шкловский, на самом деле является описанием оперы, которую автор метафорически изображает как «раскрашенный картон и странно одетых мужчин и женщин, которые странно двигались, говорили и пели в лучах палящего света». Опера – это суть высокого искусства и высокой культуры, и поэтому читать её описание с использованием таких низкопробных терминов – это, несомненно, пример представления знакомого в незнакомом виде.

Именно по этому пути идёт Шкловский на протяжении всей своей книги. Исследует ли он детективные приключения Шерлока Холмса или «орнаментальную прозу» писателя-символиста Андрея Белого, Шкловский упорно представляет в качестве главных грехов литературного творчества повторение, привычку и скуку. Скучная характеристика чего-либо автоматически переносит отсутствие интереса на саму вещь. С другой стороны, можно писать о чем-то скучном так, чтобы сделать эту тему живой и интересной, добиваясь успеха в искусстве придавать ей ощущение странности.

В качестве одного из ярких примеров шкловской концептуализации избегания привычки, придания привычному чувства необычности и старания не попасть в ловушку повторения того, что уже доказало свою успешность, он приводит всесторонний анализ «Тристрама Шэнди» Лоренса Стерна. Как он отмечает в начале главы, у него нет намерения анализировать роман в смысле его повествования, но скорее в смысле структурной композиции, которая представляет это повествование таким образом, что и сегодня способна поставить современного читателя в тупик. Он указывает на то, как “действие постоянно обрывается” и “постоянно прерывается десятками страниц, заполненных причудливыми рассуждениями о влиянии носа или имени человека на его характер”. «Тристрам Шэнди» становится окончательным упражнением в представлении одновременно литературности и странности.