Братство прерафаэлитов читать ~22 мин.

Важный и влиятельный стиль Викторианского искусства, прерафаэлитизм возник из нового нрава в английской живописи, отражающего большие моральные и материальные изменения эпохи, которыми отмечены средние годы 19 века. До этого большинство наиболее значительных художников века выросли в атмосфере академической живописи и композиции 18 века, и их работы были результатом импульса, который Уильям Хогарт (1697-1764), Джошуа Рейнольдс (1723-1792), Томас Гейнсборо (1727-1788) и топографические рисовальщики дали английской живописи. Даже Тернер (1775-1851) и Констебл (1776-1837), несмотря на их инновации в мировоззрении и технике, были более близки духу Уилсона и Гейнсборо, чем их викторианские преемники.

Альбомы картин самых ярких представителей братства прерафаэлитов мы собрали здесь:
Картинная галерея – Прерафаэлиты

Движение прерафаэлитов

Но к середине века выросло новое поколение художников – предшественников современного искусства – и, что не менее важно, новая публика, чей вкус и мировоззрение формировались под влиянием новых веяний. Реакция против преобладающих настроений XVIII века уже породила романтическое движение в литературе, религиозное возрождение, свидетельством которого являются евангелические и высокоцерковные движения, и возрождённый интерес к искусству Средневековья, а промышленная революция вызвала далеко идущие социальные последствия. (Ещё одно влияние на прерафаэлитов оказала деятельность назарейцев, возглавляемых Фридрихом Овербеком).

Все эти факторы сформировали характер средне- и поздневикторианской живописи, к ним следует добавить изобретение фотографии и личное влияние Джона Рёскина, первый том «Современных художников» которого был опубликован в 1843 году, причём эти два последних фактора оказывали все более сильное влияние по мере продвижения века.

Влияние этих стимулов на различные умы, естественно, сильно варьировалось, но можно сказать, что их основным результатом было формирование общего морального духа, который в случае менее значительных людей вырождался в сентиментальность, увлечение романтическими сюжетами и несколько буквальный реализм в изображении.

Метод подхода, который таким образом формировался у викторианского художника, был следующим. Он выбирал из своего чтения или воображения тему, которая была возвышенной, патетической или романтической, и приступал к её воплощению на холсте с точностью, близкой к фотографической, насколько позволяли его способности. Таким образом, тема картины приобретала первостепенное значение, а картина как таковая имела лишь второстепенное значение. Она стала вещью, на которую не смотрели, но через которую смотрели, окном, за которым была представлена живая картина с моралью.

Однако не следует думать, что вся типично викторианская живопись была эстетически ничтожна, или что такой подход обязательно несовместим с хорошим искусством, как это слишком часто предполагается сегодня, когда, возможно, преобладает противоположный порок чрезмерной абстракции. Викторианский художник, несомненно, всегда был в опасности утратить свою позицию творца в отношении формы и цвета, но он выживал, если обладал природной творческой силой и инстинктом художника.

Новый темперамент проявился в своей лучшей и наиболее чувствительной форме в творчестве Братства прерафаэлитов, группы молодых художников-идеалистов, которые в 1847 году объединились вместе, чтобы противостоять тому, что они считали дегенеративными тенденциями в искусстве своего времени. В братство входили Уильям Холман Хант, Джон Эверетт Милле, Данте Габриэль Россетти, Ф. Г. Стивенс, У. М. Россетти, Томас Вулнер и Дж. Коллинсон. Три лидера, Хант, Милле и Россетти, имеют большое художественное значение. См. также: Художники-романтики.

Холман Хант: лидер Братства прерафаэлитов

Уильям Холман Хант (1827-1910), похоже, несмотря на противоречивые свидетельства, был настоящим основателем движения. Воспитанный в обстановке типичного викторианского дома среднего класса, он впитал в себя сильные моральные и религиозные принципы того времени и по природе своей был человеком с независимым характером и несгибаемой волей. Его отец, деловой человек, хотел, чтобы он сделал карьеру в бизнесе, и только преодолев бесчисленные трудности, Холман смог выбрать профессию художника. В 1846 году, после двух неудач с поступлением, он стал студентом Школы Королевской Академии, где познакомился с Милле, уже блестящим студентом, а позже с Россетти.

Картины Уильяма Холмана Ханта

Отношение прерафаэлитов к академическим стилям

К этому времени Хант уже приобрёл редкую для студента независимость взглядов, которой способствовали его ранние трудности и борьба, и он начал сомневаться в слепом почитании «старых мастеров», которое прививалось студентам Академии. Он критиковал, с одной стороны, выразителей «большого стиля», которые пытались создать копии Рафаэля и Микеланджело по рецептам болонских эклектиков, переданным Рейнольдсом, и, с другой стороны, слабую тривиальность более популярной школы художников. Он заметил, как это сделал до него Констебл, контраст между свежей зеленью природы и преобладающим коричневым тоном восхищённых старых мастеров. С технической стороны он признавал абсурдность системы, которая поощряла смелость маневра в молодых учениках.

Художественная философия прерафаэлитов

Средства, которые он предлагал, сводились к следующему: выбор достойных и облагораживающих предметов, строгая опора на природу в их обработке, точная и детальная деликатность в обращении. Это, по сути, и было суммой принципов прерафаэлитов, о которых так много говорят, и пришли они к ним не путём изучения итальянских примитивов, а просто с помощью здравого смысла и независимого суждения. Милле вскоре стал приверженцем взглядов Ханта, и, как рассказывают, просматривая портфель гравюр Ласинио с фресок в Кампо Санто в Пизе, они распознали в работах этих ранних художников дух наивной искренности и опору на природу вместо правил, к которым они стремились сами. Именно это заставило их принять название «прерафаэлиты», презрительно применяемое к ним сокурсниками, которое уже было принято группой немецких художников в Риме, подражавших манере ранних художников. Россетти, третий лидер движения, предложил создать братство и организованное движение для распространения своих взглядов.

Первые выставки прерафаэлитов

Первые картины прерафаэлитов, «Лоренцо и Изабелла» Милле, «Риенци» Ханта и «Девичество Девы» Россетти, были выставлены в 1848 году, работы Милле и Ханта – в Академии, работы Россетти – на Свободной выставке в Гайд-парке Корнер. Все они были подписаны инициалами P.R.B. после имени художника, и, не привлекая большого внимания, имели неплохую прессу. В следующем году значение этих инициалов, P.R.B., просочилось в прессу, и картины молодых художников были встречены шквалом язвительных оскорблений, совершенно непонятных в наши дни. Джон Рёскин, который, похоже, не замечал их картин в 1848 году, теперь встал на их защиту и ответил на бесполезную критику их работ в двух длинных письмах в «Таймс», в которых он развил их довольно смутные идеи искренности и опоры на природу в систему принципов, за которые они не несли никакой ответственности.

Картины прерафаэлитов

Когда группа только что объединилась, картины прерафаэлитов, должно быть, выделялись на стенах Академии интенсивностью яркого, чистого цвета и высокой детализацией тонкого рисунка. В них не было сильной кисти или светотени, а пигменты наносились с миниатюрной точностью. В действиях фигур прослеживалась некоторая неловкость, вызванная стремлением художников избежать традиционных изяществ позы и полностью положиться на только что подмеченные естественные жесты. В той мере, в какой картины демонстрируют какое-либо сходство с работами ранних художников, это скорее фламандские, чем итальянские примитивы, хотя намеренного подражания не было. Художники, вероятно, были мало осведомлены или совсем не знали о раннем фламандском искусстве, когда писали свои первые картины.

В 1851 году Россетти и Хант отправились в путешествие по Франции и Фландрии и были впечатлены работами Мемлинга и Яна Ван Эйка, но основные черты их творчества проявились уже в 1848 году. В одном очень важном отношении их яркие детализированные работы отличались от работ ранних фламандских мастеров, хотя это различие нелегко передать словами. Им удалось, по крайней мере, в своих наиболее успешных работах, наделить мелкие детали любопытной интенсивностью и образной значимостью, которая не имеет ничего общего с литературным или символическим смыслом, который они могут нести. Каждая часть картины, какой бы незначительной она ни была, воспринимается и передаётся эмоционально, а не просто копируется с усердным терпением. Это важнейшее качество прерафаэлитов, которое придаёт их работам любопытное отличие и поднимает их над уровнем простого фотографического воспроизведения реальной или воображаемой сцены.

Хотя Хант был родоначальником идеалов прерафаэлитов, кажется более вероятным, что за это особое качество ответственен в основном Россетти. Он был менее искусен технически, чем Хант или Милле, но его ум был уже зрелым к моменту образования братства, и уже были написаны несколько его самых известных стихотворений. Жгучая сила его воображения была заразительна, и в годы их сотрудничества Хант и Милле уловили нечто от романтического очарования Россетти, чего не найти в их последующих работах после того, как тесная связь между ними прервалась.

За несколько лет существования братства, Хант создал большинство своих лучших работ, включая «Два джентльмена из Вероны» (Бирмингемская картинная галерея), «Христианский миссионер, укрывающийся от друидов» (Оксфорд, галерея Ашмолеан), «Наёмный пастух» (Манчестерская картинная галерея). Последняя, возможно, является его главным шедевром, но все его работы отличаются той же искренностью моральной цели и той же добросовестной тщательностью техники.

В отличие от большинства своих единомышленников, он на протяжении всей своей долгой жизни строго придерживался прерафаэлитского метода, но с постоянной потерей интенсивности воображения. В 1855 году желание писать библейские сцены в их реальном окружении заставило его посетить Палестину и Египет, что он повторил несколько лет спустя. Эти религиозные картины замечательны своим ярким колоритом и неукротимым терпением, с которым собирались и записывались местные детали, но его воображение не было равно его богатству материала, и они не поднимаются до уровня великого религиозного искусства.

Такие работы, как «Христос в храме» и «Козел отпущения», являются скорее курьёзами, чем произведениями искусства, а «Триумф невинных», в котором предпринята попытка более образной интерпретации, терпит неудачу из-за прозаически буквального обращения с образным материалом. Самая важная картина его последующей жизни, «Леди Шалотт», была повторением маслом в большем масштабе маленькой гравюры на дереве 1856 года для издания Теннисона Моксона. Попытка повторить дух этой очаровательной ранней работы была успешной лишь частично, и его репутация сохранилась только благодаря картинам его ранней жизни.

Примечание: многие картины прерафаэлитов также можно наути в большинстве каталогов плакатного искусства.

Джон Милле (Миллеc)

Джон Эверетт Милле (1829-1896), не обладая ни напряжённой серьёзностью намерений Ханта, ни пылким воображением Россетти, был более блестящим исполнителем, чем они оба, и в нескольких картинах, написанных в начале пятидесятых годов, дал наиболее полное удовлетворение идеалам прерафаэлитов.

Картины Джона Эверетта Милле

«Лоренцо и Изабелла» 1848 года (написанная, когда ему было всего 18 лет), была удивительной работой, полной характера в головах и очень тонко исполненной, но в ней есть недостатки робости и неловкости, которые исчезли в его более поздних прерафаэлитских картинах. Его технические способности как художника позволили ему создать огромное количество работ, несмотря на разработку прерафаэлитского метода, а лёгкость его руки была такова, что редко можно найти какие-либо свидетельства тяжёлого труда, которые бы омрачали эффект от его картин. «Фердинанд и Ариэль», «Марианна в заминированном поместье», «Возвращение голубя в ковчег», «Бегство еретика», «Столярная мастерская» и «Слепая девушка» – вот несколько картин прерафаэлитского периода, которые демонстрируют его необыкновенные технические способности.

«Мастерская столяра» была, возможно, лучшей религиозной картиной в тот период, когда подобные сюжеты писались часто, но редко с такой образной проницательностью и творческой силой, чтобы поднять их с уровня иллюстраций до самостоятельных произведений искусства. Она написана с непосредственной наивностью и свежестью видения, которые незабываемы, а неподвижность фигур в сочетании с резким осознанием всей сцены производит эффект истинно религиозного благоговения. «Слепая девушка» может встать в один ряд с ней. Тема объективно трактуется, и её пафос позволяет ей говорить за себя без навязчивости. Ни одна из картин не драматична, но в каждой из них самый простой предмет наделяется странной трогательной значимостью чисто законными средствами.

В начале шестидесятых годов Милле постепенно отказался от прерафаэлитского метода в пользу более широкой трактовки, которая, вероятно, чем-то обязана Веласкесу, но простоты видения и справедливости ценностей он так и не достиг. В своих поздних работах он был не более чем представителем викторианской популярной школы художников-анекдотистов, хотя до конца жизни демонстрировал высокое мастерство, отличавшее его в детстве.

Картины «Северо-западный проход», «Говори, говори», «Пузыри» (с которой был воспроизведён известный плакат) и «Спелая вишня» типичны для его поздних работ. Он также писал портреты и пейзажи, которые были простыми транскриптами с натуры, восхитительными как таковые, но не отличающимися особой фантазией или замыслом. Будучи самым блестящим учеником Королевской академии в детстве, он умер в качестве её президента в 1896 году, но, когда его академические отличия будут забыты, память о нём сохранят, вероятно, картины его ранней юности.

Данте Габриэль Россетти

Габриэль Чарльз Данте Россетти (1828-1882) был самым изобретательным из всех прерафаэлитов – его яркую жизнь и бесподобное творчество мы рассмотрим отдельно, см.: Данте Габриэль Россетти.

Картины Данте Габриэля Россетти

Другие члены братства

Оставшиеся братья-прерафаэлиты создали мало работ, представляющих художественный интерес, но многие художники за пределами братства переняли их манеру, и действительно, мало кто из их современников в Англии не был полностью затронут их мировоззрением. Их яркие цвета и высокие тона стали общими в английской живописи конца XIX века, а их точный рисунок и работа с картинами оказали благотворное влияние на других художников.

Прямое влияние этого движения разделилось на два отдельных потока, один из которых возник в творчестве Ханта и Милле, а другой – в творчестве Россетти. Первое способствовало развитию свежего и безыскусного натурализма, второе привело к появлению школы художников, чьи цели были не натуралистическими, а декоративными. Естественно, что молодые художники того времени охотнее всего поддавались очарованию прерафаэлитов, но некоторые из старших художников также были подвержены их влиянию, среди них Форд Мэдокс Браун, Уильям Дайс и Дж. Ф. Льюис.

Форд Мэдокс Браун

Из них Форд Мэдокс Браун (1821-1893) был наиболее тесно связан с братством. Он получил образование на континенте и его ранние работы совершенно не похожи на работы прерафаэлитов – они отражают различные континентальные моды того времени. В 1845 году он познакомился с немецкими прерафаэлитами Корнелиусом и Овербеком, и их работы оказывали на него значительное влияние в течение некоторого времени. В это время он, как и прерафаэлиты, искал новый путь и постепенно двигался в том же направлении, что и они, о чем свидетельствует портрет, который он назвал «Современный Гольбейн».

Картины Форда Мэдокса Брауна

Через Россетти, который на короткое время стал его учеником, он, возможно, оказал некоторое влияние на английских прерафаэлитов, но он не был, как иногда говорят, настоящим участником этого движения; и только в 1852 году он полностью перенял их методы в «Последней Англии» (Бирмингемская картинная галерея). Эта картина и «Работа», находящаяся сейчас в Манчестерской картинной галерее, полностью натуралистичны по замыслу и обладают всеми характеристиками прерафаэлитов. Обе картины – чудеса терпеливого исполнения и наполнены литературным смыслом, но они переполнены множеством инцидентов, введённых для того, чтобы сделать этот смысл ясным.

Гораздо прекраснее «Христос, омывающий ноги Петра» (Национальная галерея). Тесно связанная и ритмичная по композиции, она обладает сияющим богатством красок, которое соперничает с красками Россетти, а весь сюжет задуман с подлинно поэтическим проникновением. Это во всех смыслах шедевр. В нескольких других работах он пытался абсолютно правдиво воссоздать реальную сцену, но большая часть его поздних работ отражает романтическую фантазию Россетти.

К концу жизни его прирождённое тонкое чувство формы ослабло, шашечный рисунок стал вялым, а чёткость штриха была утрачена. Заказ на украшение манчестерской ратуши настенной живописью поступил слишком поздно, чтобы он смог выполнить его с полной силой, и серия картин, которую он создал, хотя и интересна по замыслу, не обладает теми прекрасными художественными качествами, которые присущи ранним работам, таким как его карикатура для украшения стен «Находка тела Гарольда».

В свои лучшие годы он был одним из самых выдающихся художников Викторианской эпохи и, безусловно, заслуживал большего признания, чем получил при жизни.

Уильям Дайс

Уильям Дайс (1806-1864), человек гораздо старше молодых прерафаэлитов, в своих поздних работах всё же проявил близкое родство с ними. Как и Форд Мэдокс Браун, он сначала находился под влиянием немецких прерафаэлитов, которые, если и не были великими художниками, то, по крайней мере, оценили достоинства итальянского искусства пятнадцатого века эпохи Возрождения в то время, когда в основном восхищались только мастерами шестнадцатого и семнадцатого веков.

Картины Уильяма Дайса

Дайс основывался на работах этих мастеров, его рисунок был точным и тонким, цвет – ясным, холодным и гладко положенным, но только в более позднем возрасте в его работах появилась тщательная скурпулёзная проработка деталей, свойственная английским прерафаэлитам. Этот этап его творчества хорошо представлен восхитительной и довольно причудливой картиной «Залив Пегвелл» (Национальная галерея), написанной в 1858 году, – это наиболее тщательно проработанный пейзаж с фигурами.

Джон Фредерик Льюис

Джон Фредерик Льюис (1805-1876) может быть причислен к прерафаэлитам из-за блестящего цвета и детальной проработки его масляной живописи, но его эмоциональная атмосфера совершенно иная. Он развивал свой стиль совершенно независимо и стремился к ещё более высокой детализации, чем прерафаэлиты.

Картины Джона Фредерика Льюиса

Его картины, в основном изображающие жизнь в Испании и Египте, не отличаются особым дизайном или мастерством рисунка, но как записи с почти фотографической точностью они представляют значительный интерес, а их яркий цвет, освещённый солнцем, придаёт им некоторую эстетическую привлекательность.

Картины «Сиеста» (Национальная галерея) и «Lilium Auratum», обе великолепные по цвету, представляют его в лучшем свете как художника, пишущего маслом. Он также много рисовал акварелью в тонко выполненной технике телесного цвета, напоминающей работы средневековых миниатюристов, но совершенно не похожей на них по духу – это иллюстрации к книге путешествий. Как таковые они достойны восхищения.

Другие художники-прерафаэлиты

Было много молодых художников, перенявших методы прерафаэлитов, но мы упомянем лишь нескольких. Уолтер Хауэлл Деверелл (1827-1854), друг Россетти, перед своей ранней смертью от чахотки написал несколько выдающихся картин. Они индивидуальны как по замыслу, так и по технике исполнения. Его работа была менее детальной, а краски наносились более плотно, чем у других художников-прерафаэлитов, но он умер слишком рано, чтобы его личность успела полностью развиться.

Одним из самых успешных художников, связанных с идиомой прерафаэлитов, был лорд Фредерик Лейтон (1830-1896), хотя его сюжеты были более классическими, чем традиционными. Он также олицетворял кредо «искусство ради искусства» движения английского эстетизма XIX века. Другим, более романтичным, художником исторических и литературных произведений в общей манере прерафаэлитов был Джон Уильям Уотерхаус (1849-1917), чья «Леди Шалотт» (1888, коллекция Тейт) является одной из самых популярных английских картин XIX века.

Чарльз Оллстон Коллинз (1828-1873), Артур Хьюз (1832-1915), У. Л. Виндус (1823-1907), ирландский художник Уильям Бартон (1816-1900) и Фредерик Сэндис (1832-1904) – все они создали интересные работы в манере прерафаэлитов. «Апрельская любовь» Артура Хьюза – одна из самых удачных картин школы, восхитительная по цвету и очень тонкая по исполнению. В изображении деталей листвы она не уступает Милле, а по воображению даже превосходит общий уровень его работ. Хьюз создал и другие работы, отличающиеся деликатностью и очарованием, но большинство из них не дотягивают до этого уровня. Фредерик Сэндис был особенно сильным и энергичным рисовальщиком и дизайнером, который был на высоте в книжной иллюстрации. Его картины маслом на романтические темы слишком часто были жёсткими и металлическими в исполнении и не очень приятными по цвету.

Несмотря на очевидные и почти непреодолимые трудности, несколько художников применили методы прерафаэлитов к чистому пейзажу. Это сделали Джон Уильям Инчболд (1830-1888) и Джордж Бойс (1826-1896), акварелист, не лишённый особого очарования, а также Джон Бретт (1830-1902), художник-маринист. Бретт рано обратился к прерафаэлитизму, и на замысловатом фоне картины «Каменотёс» написал практически чистый пейзаж. За ним последовала «Валь д’Аоста», чудо терпения, а его более поздние панорамные морские картины, безусловно, обязаны прерафаэлитам своей высокой отделкой и ярким цветом.

Другими последователями прерафаэлитского натурализма в некоторых своих картинах были сэр Ноэль Патон (1821-1901), сэр Уильям Феттс Дуглас (1822-1891), Джеймс Арчер (1823-1904), В. Белл Скотт (1811-1890), Томас Седдон (1821-1856), Р. Б. Мартино (1826-1869), Г. Д. Лесли (1835-1921), Г. А. Стори (1834-1919) и Бям Шоу (1872-1919).

Сэр Эдвард Берн-Джонс (1833-1898) был, безусловно, самым важным из художников, чьи работы были основаны на творчестве Россетти, а не на прерафаэлитизме в строгом смысле. С ним был тесно связан дизайнер Уильям Моррис, который, хотя и написал мало картин, оказал большое влияние на английское искусство через свои декоративные работы, свои труды и лекции.

Бёрн-Джонс

Эдвард Бёрн-Джонс (1833-1898), сын мелкого рамщика из Бирмингема, изначально был нацелен на работу в церкви и занялся живописью только в двадцать три года. Ещё будучи студентом Оксфорда, он и Уильям Моррис загорелись энтузиазмом к искусству, увидев несколько картин прерафаэлитов. Оба оставили свою первоначальную карьеру, и Бёрн-Джонс занялся живописью под руководством Россетти. У него не было никакого опыта, но по совету Россетти он сразу же начал создавать оригинальные работы. В сложившихся обстоятельствах это, вероятно, был самый мудрый курс, но некоторые недостатки в его работах, особенно плохое понимание твёрдой формы, объясняются отсутствием тщательного обучения, и они сохранялись до конца его жизни.

Картины Сэра Эдварда Бёрн-Джонса

В своих ранних работах Бёрн-Джонс как можно более полно отождествлял себя с Россетти как в тематике, так и в обработке. Но даже в таких ранних акварелях, как «Клара Ван Борк» и «Сидония Ван Борк», под россеттианской маскировкой можно разглядеть отдельную личность. Этот период продолжался недолго, и по мере развития его собственной личности влияние Россетти было вытеснено влиянием некоторых итальянских художников, в частности Боттичелли, Микеланджело и Мантеньи. Его действительно выдающимся даром был абстрактный линейный узор, дар, который позволит его работам сохраниться дольше, чем у некоторых других. В этой связи тот факт, что Бёрн-Джонс был кельтского происхождения, наводит на размышления, поскольку именно от кельтского искусства первоначально произошла английская средневековая традиция линейного узора.

По своей природе Бёрн-Джонс был приспособлен к выполнению декоративных работ в больших масштабах, но в Англии у него не было тех возможностей, которые были бы ему предоставлены, если бы он был французом. Несколько схем настенного декора для частных домов и серия мозаик для американской протестантской церкви в Риме составляют основную часть его декоративных работ, за исключением витражей.

Сейчас его имя в основном ассоциируется с окнами, выполненными фирмой «Моррис и Ко», которая была создана его другом Уильямом Моррисом для выполнения декоративных работ всех видов в соответствии с принципами Движения искусств и ремёсел (ок. 1862-1914). Некоторые из его карикатур для них относятся к его лучшим работам, например, «Распятие», созданное для церкви Святого Филиппа, Бирмингем, и сейчас находящееся в Музее Виктории и Альберта, но они почти всегда разочаровывают в стекле. Неудача Морриса в стекле удивительна, учитывая его гениальность в большинстве художественных ремёсел, которыми он занимался, и его страстное восхищение стеклом Средневековья.

Последователи прерафаэлитов

Ряд других художников вдохновлялись работами Россетти и Бёрн-Джонса, среди них Уолтер Крейн (1845-1915), Симеон Соломон (1840-1905) и Спенсер Стэнхоуп (1829-1908). Никто из них не был прерафаэлитом в первоначальном смысле этого слова, которое использовали Хант и Милле. Их цели были в первую очередь декоративными, а не натуралистическими, и работы Россетти являются единственным связующим звеном между ними и первоначальным движением. В другом смысле их по праву можно назвать прерафаэлитами, поскольку большинство из них демонстрируют вдохновение художников, живших до Рафаэля.

Прерафаэлитизм был самым важным художественным движением викторианской эпохи в Англии. Когда как направление он уже несколько лет как вышел из моды, его влияние на английское искусство ещё не было исчерпано. От него берёт начало возрождённый интерес к декоративным ремёслам, который способствовал созданию таких обществ, как Общество искусств и ремёсел и Гильдия работников искусств, и поднял уровень декоративного искусства по всей Англии. Это позволило остановить стремительный упадок английской живописи, наблюдавшийся в начале девятнадцатого века, и вдохновение прерафаэлитов до сих пор можно увидеть в работах многих английских художников современной школы, наряду с элементами, полученными из иностранных источников.

О влиянии романтического искусства на живопись в Германии см: Немецкое искусство, 19 век. Бёрн-Джонс, в частности, при всем томном изяществе своих фигур, ныне столь немодных, был, настаивая на абстрактных элементах живописи, предтечей современного искусства.

ТОП-ХУДОЖНИКИ МИРА
Биографии и работы лучших современных художников см.: Известные художники.

САМАЯ ЛУЧШАЯ СОВРЕМЕННАЯ ЖИВОПИСЬ
Список великих работ см.: Величайшие современные картины.

ЦВЕТА И ОТТЕНКИ
Подробнее о цветных пигментах, используемых художниками-прерафаэлитами в масляных красках и акварелях, см.: Цветовая палитра XIX века.

САМЫЕ ВЕЛИКИЕ ИСКУССТВА В МИРЕ
Список 10 лучших художников и скульпторов: Лучшие художники всех времён. Список 300 лучших масляных красок и акварелей можно найти в разделе Величайшие картины всех времён. Список 100 лучших скульптурных работ можно найти на странице Величайшие скульптуры всех времён.

ЗНАЧЕНИЕ ИСКУССТВА
Для обсуждения типов, ценностей и значения изобразительного искусства см.: Определение искусства.

ЭВОЛЮЦИЯ ВИЗУАЛЬНОГО ИСКУССТВА
Подробнее о направлениях и стилях в искусстве см.: История искусства.