Братство прерафаэлитов читать ~22 мин.

Важный и влиятельный стиль викторианского искусства, прерафаэлитизм, возник как новое течение в английской живописи, отражавшее значительные моральные и материальные изменения, которые ознаменовали середину XIX века. До этого большинство выдающихся художников столетия формировались в атмосфере академической живописи и композиции XVIII века. Их творчество было продолжением направления, которое задали Уильям Хогарт (1697–1764), Джошуа Рейнольдс (1723–1792), Томас Гейнсборо (1727–1788) и художники-топографы. Даже Тёрнер (1775–1851) и Джон Констебл (1776–1837), несмотря на свои новаторские взгляды и технику, по духу были ближе к Уилсону и Гейнсборо, чем к своим викторианским преемникам.

Альбомы картин самых ярких представителей братства прерафаэлитов мы собрали здесь:
Картинная галерея – Прерафаэлиты

Движение прерафаэлитов

К середине века выросло новое поколение художников — предшественников современного искусства — и, что не менее важно, новая публика, чьи вкусы и мировоззрение формировали новые веяния. Реакция на настроения, преобладавшие в XVIII веке, уже породила романтическое движение в литературе. Её проявлениями также стали религиозное пробуждение, выразившееся в евангелическом и Оксфордском движениях (также известном как «трактарианство» или движение «Высокой церкви»), и возрождённый интерес к искусству Средневековья. В свою очередь, промышленная революция повлекла за собой далеко идущие социальные последствия. Ещё одним фактором, повлиявшим на прерафаэлитов, стала деятельность назарейцев во главе с Фридрихом Овербеком.

Все эти факторы, наряду с изобретением фотографии и личным влиянием критика Джона Рёскина, чей первый том «Современных художников» вышел в 1843 году, сформировали характер живописи середины и конца викторианской эпохи. При этом влияние фотографии и Рёскина со временем только росло.

Эти стимулы по-разному воздействовали на умы художников, но их главным результатом стало формирование общей моральной установки. У менее значительных живописцев она вырождалась в сентиментальность, увлечение романтическими сюжетами и довольно буквальный реализм в изображении.

Подход, который таким образом складывался у викторианского художника, был следующим. Он выбирал из прочитанного или из собственного воображения возвышенный, патетический или романтический сюжет и приступал к его воплощению на холсте с почти фотографической точностью, на которую только был способен. Таким образом, сюжет приобретал первостепенное значение, отодвигая на второй план живопись как таковую. Картина становилась не объектом для созерцания, а окном, за которым разворачивалась живая сцена с поучительным смыслом.

Однако не стоит думать, что вся типично викторианская живопись была лишена эстетической ценности или что такой подход несовместим с высоким искусством, как это часто предполагается сегодня, когда преобладает, возможно, противоположная крайность — чрезмерная абстракция. Викторианский художник, несомненно, рисковал утратить свою позицию творца в работе с формой и цветом, но ему удавалось оставаться им, если он обладал природной творческой силой и инстинктом живописца.

Новый дух времени проявился в своей лучшей и наиболее яркой форме в творчестве Братства прерафаэлитов — группы молодых художников-идеалистов, которые в 1848 году объединились, чтобы противостоять упадническим, по их мнению, тенденциям в искусстве своего времени. В братство входили Уильям Холман Хант, Джон Эверетт Миллес, Данте Габриэль Россетти, Ф. Г. Стивенс, У. М. Россетти, Томас Вулнер и Дж. Коллинсон. Наибольшее художественное значение имеют три лидера группы: Хант, Миллес и Россетти. См. также: Художники-романтики.

Холман Хант: лидер Братства прерафаэлитов

Уильям Холман Хант (1827–1910), судя по всему, несмотря на противоречивые свидетельства, был истинным основателем движения. Воспитанный в типичной викторианской семье среднего класса, он впитал сильные моральные и религиозные принципы своей эпохи и по натуре был человеком с независимым характером и несгибаемой волей. Его отец, деловой человек, хотел, чтобы сын сделал карьеру в бизнесе, и только преодолев бесчисленные трудности, Хант смог посвятить себя живописи. В 1846 году, после двух неудачных попыток, он поступил в Школы Королевской академии, где познакомился с Миллесом, уже тогда блестящим студентом, а позже — с Россетти.

Картины Уильяма Холмана Ханта

Отношение прерафаэлитов к академическим стилям

К этому времени Хант приобрёл редкую для студента независимость суждений, чему способствовали его ранние трудности и борьба. Он начал сомневаться в слепом почитании «старых мастеров», которое прививалось студентам Академии. Он критиковал, с одной стороны, приверженцев «большого стиля», которые пытались создавать подобия работ Рафаэля и Микеланджело по рецептам болонских эклектиков, сформулированным Рейнольдсом, а с другой — слабую поверхностность более популярной школы живописи. Он, как и Констебл до него, заметил контраст между свежей зеленью природы и преобладающим коричневым тоном на полотнах прославленных старых мастеров. С технической стороны он видел абсурдность системы, которая поощряла в молодых учениках нарочитую смелость мазка.

Художественная философия прерафаэлитов

Предложенные им принципы сводились к следующему: выбирать достойные и благородные сюжеты, строго следовать природе при их изображении, а также добиваться точности и деликатности в исполнении деталей. В этом, по сути, и заключалась вся философия прерафаэлитов, о которой так много спорили. Они пришли к этим идеям не через изучение итальянских примитивов, а благодаря здравому смыслу и независимости суждений. Миллес вскоре стал сторонником взглядов Ханта. Как гласит история, однажды, просматривая альбом гравюр Карло Лазинио с фресок на кладбище Кампо-Санто в Пизе, они увидели в работах ранних мастеров тот дух наивной искренности и опоры на натуру, а не на правила, к которому стремились сами. Именно это побудило их принять название «прерафаэлиты». Это прозвище, изначально презрительное, им дали сокурсники. Похожее название уже носила группа немецких художников в Риме, подражавших манере ранних мастеров. Россетти, третий лидер движения, предложил создать братство, чтобы организованно продвигать свои взгляды.

Первые выставки прерафаэлитов

Первые картины прерафаэлитов — «Лоренцо и Изабелла» Миллеса, «Риенци» Ханта и «Юность Девы Марии» Россетти — были выставлены в 1849 году. Работы Миллеса и Ханта показали в Академии, а картину Россетти — на Свободной выставке в Гайд-парк-Корнер. Все они были подписаны инициалами P.R.B. после имени художника. Картины не привлекли особого внимания, но получили неплохие отзывы в прессе. В следующем году значение инициалов P.R.B. просочилось в газеты, и на молодых художников обрушился шквал язвительных оскорблений, сегодня кажущихся совершенно непонятными. Джон Рёскин, который, видимо, не заметил их картин в 1849 году, теперь выступил в их защиту. Он ответил на необоснованную критику в двух больших письмах в газету «Таймс», в которых он развил их довольно общие идеи об искренности и следовании природе в целую систему принципов, которые сами художники изначально не формулировали так строго.

Картины прерафаэлитов

Когда группа только сформировалась, картины прерафаэлитов, должно быть, выделялись на стенах Академии интенсивностью яркого, чистого цвета и высокой детализацией, а также тщательной проработкой рисунка. В них не было широких мазков или игры светотени, а пигменты наносились с миниатюрной точностью. В позах и жестах фигур ощущалась некоторая скованность, вызванная стремлением художников избежать традиционной изящности и полностью положиться на только что подмеченные в жизни естественные движения. Если в этих картинах и можно найти сходство с работами ранних мастеров, то скорее с фламандскими, чем с итальянскими примитивами, хотя намеренного подражания не было. Вероятно, художники почти ничего не знали о ранней фламандской живописи, когда создавали свои первые произведения.

В 1849 году Россетти и Хант предприняли путешествие по Франции и Фландрии, где были впечатлены работами Мемлинга и Яна ван Эйка, но основные черты их стиля проявились ещё в 1848 году. В одном очень важном отношении их яркие, детализированные работы отличались от произведений ранних фламандских мастеров, хотя это различие нелегко передать словами. Им удавалось, по крайней мере в самых успешных работах, наделять мелкие детали особой интенсивностью и образной значимостью, которая не сводилась к их литературному или символическому смыслу. Каждая деталь картины, какой бы незначительной она ни была, воспринималась и передавалась эмоционально, а не просто копировалась с усердием и терпением. Это важнейшее качество прерафаэлитов, которое придаёт их работам удивительную самобытность и поднимает их над уровнем простого фотографического воспроизведения реальной или воображаемой сцены.

Хотя Хант был основоположником идеалов прерафаэлитов, более вероятно, что за это особое качество в большей степени ответственен Россетти. Он был менее искусен в технике, чем Хант или Миллес, но его ум уже был зрелым к моменту образования братства, и к тому времени он уже написал несколько своих самых известных стихотворений. Жгучая сила его воображения была заразительна, и в годы тесного сотрудничества Хант и Миллес переняли часть романтического очарования Россетти, которое уже не встречается в их поздних работах, созданных после распада их тесной связи.

За несколько лет существования братства Хант создал большинство своих лучших произведений, включая «Двух веронцев» (Бирмингемская картинная галерея), «Христианский миссионер, спасающийся от друидов» (Оксфорд, Музей Ашмола) и «Наёмный пастух» (Манчестерская художественная галерея). Последняя, возможно, является его главным шедевром, но все его работы того периода отличаются искренностью морального посыла и добросовестной тщательностью техники.

В отличие от большинства своих единомышленников, он на протяжении всей своей долгой жизни строго придерживался прерафаэлитского метода, но со временем его работы утратили былую силу воображения. В 1855 году желание писать библейские сюжеты в их реальном окружении побудило его посетить Палестину и Египет; эту поездку он повторил несколько лет спустя. Эти религиозные картины примечательны своим ярким колоритом и неутомимым терпением, с которым художник собирал и запечатлевал местные детали, но его воображению не всегда удавалось справиться с обилием материала, и эти работы не достигают уровня великого религиозного искусства.

Такие работы, как «Обретение Спасителя во Храме» и «Козёл отпущения», скорее представляют исторический интерес, чем являются безусловными шедеврами, а «Триумф невинных», где предпринята попытка более образной интерпретации, оказывается неудачной из-за прозаически буквальной трактовки материала. Самая значительная картина его позднего периода, «Леди из Шалот», была повторением в масле и в большем масштабе маленькой гравюры на дереве 1857 года для теннисоновского сборника издательства «Moxon». Попытка воссоздать дух этой очаровательной ранней работы увенчалась лишь частичным успехом, и его репутация сегодня держится в основном на картинах, созданных в молодости.

Примечание: многие картины прерафаэлитов также можно найти в большинстве каталогов плакатного искусства.

Джон Миллес (Милле)

Джон Эверетт Миллес (1829–1896), не обладая ни напряжённой серьёзностью намерений Ханта, ни пылким воображением Россетти, был более блестящим исполнителем, чем они оба. В нескольких картинах, написанных в начале 1850-х годов, он наиболее полно воплотил идеалы прерафаэлитов.

Картины Джона Эверетта Миллеса

«Лоренцо и Изабелла» 1849 года (написанная, когда ему было всего 19 лет) была удивительной работой, очень тонко исполненной и с выразительными характерами персонажей, но в ней ещё чувствуются робость и некоторая скованность, которые исчезли в его более поздних прерафаэлитских картинах. Его техническое мастерство позволило ему создать огромное количество работ, несмотря на сложность прерафаэлитского метода, а лёгкость его кисти была такова, что в его картинах редко можно найти следы тяжёлого труда, которые бы портили впечатление. «Фердинанд, соблазняемый Ариэлем», «Марианна в усадьбе с рвом», «Возвращение голубки в ковчег», «Гугенот» и «Слепая девушка» — вот лишь несколько картин прерафаэлитского периода, демонстрирующих его необычайные технические способности.

«Христос в доме своих родителей» (также известная как «Мастерская плотника»), возможно, была лучшей религиозной картиной того периода, когда подобные сюжеты писались часто, но редко с такой образной проницательностью и творческой силой, чтобы поднять их с уровня иллюстраций до самостоятельных произведений искусства. Она написана с непосредственной наивностью и свежестью видения, которые незабываемы, а застывшие позы фигур в сочетании с обострённым восприятием всей сцены создают эффект подлинно религиозного благоговения. «Слепая девушка» может встать с ней в один ряд. Тема трактована сдержанно, и её пафос звучит естественно, без излишней навязчивости. Ни одна из этих картин не драматична, но в каждой из них самый простой сюжет наделяется удивительной и трогательной значимостью исключительно художественными средствами.

В начале 1860-х годов Миллес постепенно отказался от прерафаэлитского метода в пользу более свободной манеры, которая, вероятно, была чем-то обязана Веласкесу, но той же простоты видения и верности тональных отношений он так и не достиг. В своих поздних работах он стал не более чем представителем популярной викторианской школы художников-анекдотистов, хотя до конца жизни демонстрировал высокое мастерство, отличавшее его ещё в детстве.

Картины «Северо-западный проход», «Да или нет?», «Мыльные пузыри» (с которой был воспроизведён известный рекламный плакат) и «Спелая вишня» типичны для его позднего творчества. Он также писал портреты и пейзажи, которые были простыми зарисовками с натуры — восхитительными как таковые, но не отличавшимися особой фантазией или сложным замыслом. Будучи самым блестящим учеником Королевской академии в детстве, он умер в должности её президента в 1896 году. Но когда его академические заслуги забудутся, память о нём, вероятно, сохранят именно картины его ранней юности.

Данте Габриэль Россетти

Габриэль Чарльз Данте Россетти (1828–1882) был самым самобытным из всех прерафаэлитов — его яркую жизнь и уникальное творчество мы рассмотрим отдельно, см.: Данте Габриэль Россетти.

Картины Данте Габриэля Россетти

Другие члены братства

Остальные члены Братства прерафаэлитов создали мало работ, представляющих художественный интерес, но многие художники вне его круга переняли их манеру. На самом деле, мало кто из их современников в Англии не испытал на себе влияния их мировоззрения. Яркие цвета и светлая палитра стали обычным явлением в английской живописи конца XIX века, а их точный рисунок и тщательная проработка деталей оказали благотворное влияние на других художников.

Прямое влияние движения разделилось на два потока: один брал начало в творчестве Ханта и Миллеса, а другой — в творчестве Россетти. Первый способствовал развитию свежего и безыскусного натурализма, второй привёл к появлению школы художников, чьи цели были не натуралистическими, а декоративными. Естественно, молодые художники того времени охотнее всего поддавались очарованию прерафаэлитов, но некоторые из старших мастеров также испытали их влияние, среди них Форд Мэдокс Браун, Уильям Дайс и Дж. Ф. Льюис.

Форд Мэдокс Браун

Из них Форд Мэдокс Браун (1821–1893) был наиболее тесно связан с братством. Он получил образование на континенте, и его ранние работы совершенно не похожи на творчество прерафаэлитов — они отражают различные европейские веяния того времени. В 1845 году он познакомился с немецкими прерафаэлитами Корнелиусом и Овербеком, и их работы некоторое время оказывали на него значительное влияние. В этот период он, как и прерафаэлиты, искал новый путь и постепенно двигался в том же направлении, о чём свидетельствует портрет, названный им «Современный Гольбейн».

Картины Форда Мэдокса Брауна

Через Россетти, который недолго был его учеником, он, возможно, оказал некоторое влияние на английских прерафаэлитов, но он, как иногда ошибочно полагают, не был официальным членом Братства. Лишь в 1852 году он полностью перенял их методы в картине «Прощание с Англией» (Бирмингемская картинная галерея). Эта работа и картина «Труд», находящаяся сейчас в Манчестерской художественной галерее, полностью натуралистичны по замыслу и обладают всеми характерными чертами прерафаэлитизма. Обе картины — чудеса терпеливого исполнения и наполнены литературным смыслом, но они перегружены множеством деталей, введённых для того, чтобы сделать этот смысл очевидным.

Гораздо прекраснее «Христос, омывающий ноги апостолу Петру» (Национальная галерея). Композиционно цельная и ритмичная, она обладает сияющим богатством колорита, которое соперничает с работами Россетти, а весь сюжет решён с подлинно поэтической проницательностью. Это во всех отношениях шедевр. В нескольких других работах он пытался с абсолютной правдивостью воссоздать реальную сцену, но большая часть его позднего творчества отражает романтическую фантазию, свойственную Россетти.

К концу жизни его врождённое тонкое чувство формы ослабло, рисунок стал вялым, а чёткость линии была утрачена. Заказ на роспись манчестерской ратуши поступил слишком поздно, чтобы он смог выполнить его в полную силу. Созданная им серия картин, хотя и интересна по замыслу, не обладает теми высокими художественными качествами, которые присущи его ранним работам, таким как его картон для настенной росписи «Нахождение тела Гарольда».

В свои лучшие годы он был одним из самых выдающихся художников Викторианской эпохи и, безусловно, заслуживал большего признания, чем получил при жизни.

Уильям Дайс

Уильям Дайс (1806–1864), будучи значительно старше молодых прерафаэлитов, в своих поздних работах всё же проявил близкое родство с ними. Как и Форд Мэдокс Браун, он сначала находился под влиянием немецких прерафаэлитов, которые, пусть и не были великими художниками, по крайней мере, смогли оценить достоинства итальянского искусства XV века эпохи Возрождения в то время, когда в основном восхищались мастерами XVI и XVII веков.

Картины Уильяма Дайса

Дайс опирался на работы этих мастеров: его рисунок был точным и тонким, а цвет — ясным, холодным и гладко положенным. Но только в более позднем возрасте в его произведениях появилась тщательная проработка деталей, свойственная английским прерафаэлитам. Этот этап его творчества хорошо представлен восхитительной и несколько причудливой картиной «Залив Пегуэлл» (Национальная галерея), написанной в 1858 году, — это пейзаж с фигурами, проработанный до мельчайших подробностей.

Джон Фредерик Льюис

Джона Фредерика Льюиса (1805–1876) можно причислить к прерафаэлитам из-за блестящего цвета и детальной проработки его масляной живописи, но эмоциональная атмосфера его работ совершенно иная. Он развивал свой стиль полностью самостоятельно и стремился к ещё большей детализации, чем прерафаэлиты.

Картины Джона Фредерика Льюиса

Его картины, в основном изображающие жизнь в Испании и Египте, не отличаются особой сложностью композиции или мастерством рисунка, но как свидетельства эпохи, выполненные с почти фотографической точностью, они представляют значительный интерес, а их яркий, залитый солнцем колорит придаёт им определённую эстетическую привлекательность.

Картины «Сиеста» (Национальная галерея) и «Lilium Auratum», обе великолепные по цвету, представляют его в лучшем свете как художника, работавшего маслом. Он также много писал акварелью, используя тщательно проработанную технику с применением гуаши, что напоминает работы средневековых миниатюристов, но совершенно не похоже на них по духу — это скорее иллюстрации к книге путешествий. Как таковые они достойны восхищения.

Другие художники-прерафаэлиты

Было много молодых художников, перенявших методы прерафаэлитов, но мы упомянем лишь нескольких. Уолтер Хауэлл Деверелл (1827–1854), друг Россетти, перед своей ранней смертью от туберкулёза написал несколько выдающихся картин. Они индивидуальны как по замыслу, так и по технике исполнения. Его работы были менее детализированными, а краски наносились более плотно, чем у других прерафаэлитов, но он умер слишком рано, чтобы его творческая индивидуальность успела полностью раскрыться.

Одним из самых успешных художников, связанных со стилистикой прерафаэлитов, был лорд Фредерик Лейтон (1830–1896), хотя его сюжеты были скорее классическими, чем традиционными для этого движения. Он также олицетворял кредо «искусство ради искусства» английского эстетизма XIX века. Другим, более романтичным, художником, создававшим исторические и литературные произведения в общей манере прерафаэлитов, был Джон Уильям Уотерхаус (1849–1917), чья «Леди из Шалотт» (1888, галерея Тейт) является одной из самых популярных английских картин XIX века.

Чарльз Олстон Коллинз (1828–1873), Артур Хьюз (1832–1915), У. Л. Уиндус (1823–1907), ирландский художник Фредерик Уильям Бёртон (1816–1900) и Фредерик Сэндис (1832–1904) — все они создали интересные работы в манере прерафаэлитов. «Апрельская любовь» Артура Хьюза — одна из самых удачных картин этого направления, восхитительная по цвету и очень тонкая по исполнению. В изображении листвы она не уступает работам Миллеса, а по силе воображения даже превосходит средний уровень его произведений. Хьюз создал и другие работы, отличающиеся деликатностью и очарованием, но большинство из них не достигают этого уровня. Фредерик Сэндис был особенно сильным и энергичным рисовальщиком и композитором, который достиг больших успехов в книжной иллюстрации. Его картины маслом на романтические темы слишком часто были жёсткими и «металлическими» по исполнению и не всегда приятными по колориту.

Несмотря на очевидные и почти непреодолимые трудности, несколько художников применили методы прерафаэлитов к чистому пейзажу. Среди них Джон Уильям Инчболд (1830–1888) и Джордж Прайс Бойс (1826–1896), акварелист, не лишённый особого очарования, а также Джон Бретт (1830–1902), художник-маринист. Бретт рано обратился к прерафаэлитизму, и его картина «Каменотёс» представляет собой, по сути, пейзаж, на фоне которого изображена фигура рабочего. За ней последовала «Валь-д’Аоста», чудо терпения, а его более поздние панорамные морские пейзажи, безусловно, обязаны прерафаэлитам своей высокой степенью отделки и ярким цветом.

Другими последователями натурализма прерафаэлитов в некоторых своих картинах были сэр Ноэль Патон (1821–1901), сэр Уильям Феттс Дуглас (1822–1891), Джеймс Арчер (1823–1904), У. Белл Скотт (1811–1890), Томас Седдон (1821–1856), Р. Б. Мартино (1826–1869), Дж. Д. Лесли (1835–1921), Дж. А. Стори (1834–1919) и Байем Шоу (1872–1919).

Сэр Эдвард Бёрн-Джонс (1833–1898) был, безусловно, самым важным из художников, чьё творчество было основано на работах Россетти, а не на прерафаэлитизме в строгом смысле этого слова. С ним был тесно связан дизайнер Уильям Моррис, который, хотя и написал мало картин, оказал огромное влияние на английское искусство через свои декоративные работы, труды и лекции.

Бёрн-Джонс

Эдвард Бёрн-Джонс (1833–1898), сын владельца багетной мастерской из Бирмингема, изначально готовился к церковной карьере и занялся живописью только в двадцать три года. Ещё будучи студентом Оксфорда, он и Уильям Моррис загорелись энтузиазмом к искусству, увидев несколько картин прерафаэлитов. Оба оставили свои первоначальные занятия, и Бёрн-Джонс начал учиться живописи под руководством Россетти. У него не было никакого опыта, но по совету наставника он сразу же приступил к созданию оригинальных работ. В сложившихся обстоятельствах это, вероятно, был самый мудрый путь, но некоторые недостатки в его работах, особенно слабое понимание объёмной формы, объясняются отсутствием основательной подготовки, и они сохранялись до конца его жизни.

Картины сэра Эдварда Бёрн-Джонса

В своих ранних работах Бёрн-Джонс максимально полно следовал Россетти как в выборе сюжетов, так и в их трактовке. Но даже в таких ранних акварелях, как «Клара ван Борк» и «Сидония ван Борк», под россеттианской маской можно разглядеть самобытную личность. Этот период продолжался недолго, и по мере развития его собственного стиля влияние Россетти сменилось влиянием некоторых итальянских художников, в частности Боттичелли, Микеланджело и Мантеньи. Его поистине выдающимся даром было создание абстрактного линейного узора — дар, благодаря которому его работы выдержали проверку временем. В этой связи примечателен тот факт, что Бёрн-Джонс был кельтского происхождения, поскольку именно от кельтского искусства изначально произошла английская средневековая традиция линейного узора.

По своей природе Бёрн-Джонс был предрасположен к выполнению масштабных декоративных работ, но в Англии у него не было тех возможностей, которые предоставили бы ему во Франции. Несколько проектов росписи для частных домов и серия мозаик для американской протестантской церкви в Риме составляют основную часть его монументально-декоративных работ, за исключением витражей.

Сейчас его имя в основном ассоциируется с окнами, выполненными фирмой «Morris & Co.», которую его друг Уильям Моррис основал для производства всевозможных декоративных изделий в соответствии с принципами Движения искусств и ремёсел (ок. 1862–1914). Некоторые из его картонов для этих витражей относятся к числу его лучших работ, например, «Распятие», созданное для церкви Святого Филиппа в Бирмингеме и ныне хранящееся в Музее Виктории и Альберта, но в стекле они почти всегда разочаровывают. Неудачи Морриса в работе со стеклом удивительны, учитывая его гениальность в большинстве ремёсел, которыми он занимался, и его страстное восхищение средневековыми витражами.

Последователи прерафаэлитов

Ряд других художников вдохновлялись работами Россетти и Бёрн-Джонса, среди них Уолтер Крейн (1845–1915), Симеон Соломон (1840–1905) и Спенсер Стэнхоуп (1829–1908). Никто из них не был прерафаэлитом в том первоначальном смысле, который вкладывали в это понятие Хант и Миллес. Их цели были в первую очередь декоративными, а не натуралистическими, и творчество Россетти является единственным связующим звеном между ними и первоначальным движением. В то же время их можно считать прерафаэлитами в более широком смысле, поскольку они, как и основатели Братства, черпали вдохновение в искусстве художников, творивших до Рафаэля.

Прерафаэлитизм был самым важным художественным движением викторианской эпохи в Англии. Хотя как направление он довольно быстро вышел из моды, его влияние на английское искусство не исчерпано до сих пор. От него берёт начало возрождённый интерес к декоративным ремёслам, который способствовал созданию таких объединений, как Общество искусств и ремёсел и Гильдия работников искусств, и поднял уровень декоративного искусства по всей Англии. Это движение помогло противостоять упадку английской живописи, наблюдавшемуся в начале XIX века, и отголоски идей прерафаэлитов до сих пор можно увидеть в работах многих английских художников современной школы, наряду с элементами, заимствованными из зарубежных источников.

О влиянии романтического искусства на живопись в Германии см.: Немецкое искусство XIX века. Бёрн-Джонс, в частности, при всём томном изяществе своих фигур, ныне столь немодном, настаивая на важности абстрактных элементов живописи, стал предтечей современного искусства.

Топ-художники мира
Биографии и работы лучших современных художников см.: Известные художники.

Лучшая современная живопись
Список великих работ см.: Величайшие современные картины.

Цвета и оттенки
Подробнее о цветных пигментах, используемых художниками-прерафаэлитами в масляных красках и акварелях, см.: Цветовая палитра XIX века.

Величайшие произведения мирового искусства
Список 10 лучших художников и скульпторов: Лучшие художники всех времён. Список 300 лучших масляных и акварельных работ можно найти в разделе Величайшие картины всех времён. Список 100 лучших скульптурных работ можно найти на странице Величайшие скульптуры всех времён.

Значение искусства
Для обсуждения типов, ценностей и значения изобразительного искусства см.: Определение искусства.

Эволюция изобразительного искусства
Подробнее о направлениях и стилях в искусстве см.: История искусства.