Романские иллюминированные рукописи читать ~38 мин.

Серия эссе о средневековой книжной иллюстрации
Средневековое иллюминирование рукописей (ок. 1000–1500 гг.)
Романские иллюминированные рукописи (ок. 1000–1150)
Готические иллюминированные рукописи (ок. 1150–1350)
Международная готическая книжная живопись (ок. 1375–1450).

Подробности о самой древней в мире иллюминированной христианской рукописи: Евангелия Гаримы (390–660 гг.) из Эфиопии.

Византийское и каролингское влияние

До появления романского искусства иллюминирование рукописей процветало под покровительством императора Карла Великого (правил в 768–814 гг.). Именно к каролингским книгам позднейшие художники обращались за вдохновением. Ещё раньше, в начале VIII века, в Ирландии и Англии были созданы великолепные иллюминированные рукописи, такие как «Книга из Дарроу» (ок. 680 г.). Их отличают инициалы с обилием геометрических переплетений и кельтские узоры, выполненные с изысканной и тонкой тщательностью.

Изображения человеческой фигуры, например, в «Линдисфарнском Евангелии», хранящемся в Британском музее, полностью стилизованы, в них отсутствует ощущение глубины или перспективы. (См. также: «Личфилдское Евангелие» и ирландскую рукопись, известную как «Эхтернахское Евангелие»). Ирландские монахи путешествовали по Европе, неся с собой свои книги, и этот антифигуративный стиль оставался доминирующим во многих основанных ими монастырях вплоть до времён Карла Великого.

Карл Великий, стремясь подражать римским цезарям и соперничать с сокровищами византийского искусства, сознательно возрождал античность, собрав вокруг себя многочисленных советников, учёных и художников. Он радушно принимал греческих мастеров, которые больше не могли работать на византийских императоров, а одним из его доверенных советников был богослов Алкуин Йоркский. Каролингская живопись представляет собой синтез различных стилей, доступных художникам того времени. Она демонстрирует сочетание византийского влияния, раннехристианского стиля римского искусства, а также работ, созданных ирландскими миссионерами и хранившихся в библиотеках таких монастырей, как Санкт-Галлен в Швейцарии, Боббио в Италии, Фульда и Вюрцбург в Германии, Люксёй и Тур во Франции.

Следует помнить, что искусство Каролингов не было ограничено современными границами какой-либо одной страны; это был общеевропейский художественный стиль, охвативший огромную территорию от Италии до Ла-Манша. Каждый скрипторий обладал своим особым стилем изготовления иллюминированных рукописей, подчёркивая тот или иной прототип. Например, скрипторий в Реймсе создавал книги, иллюстрированные динамичными линейными рисунками, во многом обязанными раннехристианским образцам. В то же время так называемая Дворцовая школа в Ахене производила роскошные псалтири, написанные на дорогом пурпурном пергаменте в прямом подражание книгам византийских императоров.

История иллюминированных рукописей показывает, что наличие всего одного иллюстрированного текста в монастыре могло оказать сильнейшее влияние на творчество целого поколения. Этот факт становится особенно очевидным при рассмотрении английских рукописей XI века из южной Англии. При всём своём разнообразии каролингское христианское искусство имеет международный характер, который не повторится до появления так называемого интернационального готического стиля в XV веке.

См. также: «Келлская книга» (ок. 800 г.), многие иллюстрации которой восходят к кельтскому искусству с его любовью к абстракции.

Оттоновская книжная живопись

В конце IX века империя Каролингов пришла в упадок, и Западная Европа разделилась на ряд отдельных государств. В конце X – начале XI века начинают формироваться национальные стили. В 936 году наследие Карла Великого перешло к династии Оттонов в Германии. Оттоновские императоры во многом следовали примеру своего великого предшественника, и оттоновское искусство можно считать возрождением каролингской эстетики.

Императоры были щедрыми покровителями искусств. Им повезло, что такие просвещённые епископы, как Эгберт Трирский и Бернвард Хильдесхаймский, поощряли их художественные устремления. Императоры сами заказывали создание великих книг. Хотя рукописи не всегда предназначались для самого покровителя, некоторые скриптории прославились своим выдающимся библейским искусством. Созданные там книги императоры дарили другим аббатствам в знак благочестия. Это просвещённое покровительство породило великолепную школу иллюминирования рукописей.

Несмотря на увлечённость каролингскими достижениями, оттоновская книжная живопись — это не просто безжизненное копирование. В ней появляется много новых черт: делается акцент на использовании линии и графики, возникает новая взаимосвязь между фигурой, фоном и бордюром. Поверхность изображения намеренно уплощается для усиления повествовательного воздействия. В то же время сохраняется интерес к античным прототипам и христианскому византийскому искусству: используется пурпурный пергамент или окрашенный в пурпур фон, а книги часто заключаются в византийские переплёты из слоновой кости.

«Сакраментарий из Фульды» из университетской библиотеки Тюбингена, созданный в X веке, демонстрирует интересный переход от каролингского к более позднему оттоновскому стилю. На странице календаря изображены фигуры, представляющие четыре времени года, которые окружают центральный медальон с символом года. В бордюрах показаны труды месяцев. Фигуры одеты в драпировки, напоминающие тогу, что говорит о знакомстве с позднеклассической живописью, популярной в каролингскую эпоху. Однако полное отсутствие фона и перспективы намекает на грядущие изменения в романской живописи.

При Оттоновской династии (936–1024) в Германии процветало несколько крупных центров иллюминирования. Вероятно, самая важная школа находилась в Райхенау на Боденском озере, но другие центры успешно развивались в Трире и Эхтернахе в долине Мозеля, в Регенсбурге на Дунае и в Кёльне на Рейне. Стиль живописи, сложившийся в этих местах в конце X – начале XI века, просуществовал ещё долго после падения Оттоновской империи. Он составлял основу немецкого иллюминирования рукописей до появления нового готического стиля в конце XII века.

Вероятно, в X веке монастырь в Райхенау располагал книгами позднеклассического периода. «Кодекс Эгберта» (Городская библиотека, Трир) — евангелистарий, созданный для архиепископа Эгберта Трирского около 980 года, — содержит ряд иллюстраций, отражающих спокойствие и ясность раннехристианских и позднеклассических произведений. Для них характерны бледные пастельные тона и чистота линий. Над работой трудилось несколько художников, но, похоже, самый «классический» из них послужил источником вдохновения для остальных. Стилистические данные указывают, что этот мастер вскоре переехал в Трир, возможно, по личной просьбе Эгберта, поскольку в Райхенау эта манера живописи не сохранилась.

Гораздо более характерной книгой является другая работа, заказанная архиепископом Эгбертом, — псалтирь, хранящаяся сейчас в музее в Чивидале-дель-Фриули, Италия. Эта псалтирь, известная как «Псалтирь Эгберта» или «Кодекс Гертруды», содержит тридцать семь полностраничных иллюстраций: портреты четырнадцати предшественников Эгберта, изображения дарителей и большие иллюминированные инициалы. Фигура монаха, вероятно, иллюминатора Руодпрехта, помещена на сплошной красный фон, а не на затенённый, как в «Кодексе Эгберта». Складки драпировки никак не подчёркивают объём коленопреклонённой фигуры.

На изображении святого Уитвино епископ стоит в позе византийского оранта, а пространство за ним заполнено решёткой с лиственными мотивами. И даритель, и епископ заключены в строгий бордюр из ослепительного золота. Цветные фоны, по-видимому, имитируют драгоценный пурпурный пергамент книг византийских императоров. Инициалы в этой работе столь же роскошны, а буква «B» слова «Beatus» занимает целую страницу. Она также расположена на узорчатом фоне, а листва на каждом выступе буквы расходится в плотном переплетении, охватывая бордюр. Цвета сияют, словно эмали.

Евангелия во Флоренции (Библиотека Лауренциана) имеют характерную структуру. Первые шесть разворотов книги занимают каноны Евсевия, которые соотносят соответствующие отрывки из четырёх Евангелий. В начале каждого Евангелия помещена полностраничная иллюстрация евангелиста, сидящего за своим столом с символом позади; именно так изображён святой Иоанн Евангелист.

В дополнение к этим стандартным иллюстрациям в книге есть изображение Вознесения. Обе миниатюры демонстрируют компромисс между стилями «Кодекса Эгберта» и псалтири из Чивидале. Фигуры расположены на затенённом фоне, что предполагает живописную перспективу, но холмы в сцене Вознесения стилизованы до полностью декоративного эффекта. Лица обладают скрытым визионерским, интроспективным качеством, которое более полно выражено в двух несколько более поздних книгах: Евангелии и Апокалипсисе. Они были созданы для императора Генриха II и его жены в качестве дара собору в Бамберге между 1002 и 1014 гг.

Сцены из жизни Христа в Евангелии демонстрируют дальнейший отход от классической традиции. Здесь фон разделён на три полосы сплошного цвета, так что больше нет никакого намёка на глубину; фигуры и драпировки нарисованы с жёсткой, плоской точностью.

Сцены из Апокалипсиса как нельзя лучше подходят для этой визионерской манеры живописи, которая жертвует реализмом ради драматического эффекта. Видение Нового Иерусалима в «Бамбергском Апокалипсисе» сведено к самым необходимым элементам, что обеспечивает наиболее яркое воздействие. Фигуры расположены на сплошном золотом фоне, а сцена нарисована с поразительной экономией линий.

Возможно, самые гармоничные сюжеты в оттоновских рукописях можно найти в группе работ, созданных под эгидой архиепископа Эгберта в Трире. Сдержанность «Кодекса Эгберта» из Райхенау уже отмечалась, и, похоже, один из его мастеров переехал вместе с Эгбертом в Трир. Книги этой группы сегодня можно найти в Национальной библиотеке и библиотеке Сент-Шапель в Париже, а также в Ахене и Праге, но возглавляют её работы так называемого мастера «Регистра Григория».

От этой рукописи сохранилось только две страницы. На первой из них (Трир, Городская библиотека) изображён святой Григорий в своём кабинете, за которым наблюдает дьякон Петрус. Святой Григорий находится в небольшом здании и отделён от своего слуги занавесом, опирающимся на классические колонны. Простые очертания и ясная структура сцены придают этой миниатюре совершенно иное ощущение, чем плоские, но выразительные формы псалтири, написанной в Райхенау для того же архиепископа.

На другом фрагменте этой книги, который сейчас хранится в Музее Конде в Шантийи, изображён восседающий на троне император — либо Оттон III, либо Оттон II, — держащий державу и скипетр. Императора окружают четыре аллегорические женские фигуры, представляющие страны, входившие в состав Оттоновской империи. Эта композиция создана по образцу книг византийских правителей. Не следует забывать, что почтение к Византии привело к бракам с византийскими принцессами и найму их учёных в качестве наставников в императорской семье.

Эхтернах расположен недалеко вверх по реке Мозель от Трира, поэтому взаимодействие влияний едва ли можно назвать неожиданным. Сравнение «Лекционария» в Брюсселе (Королевская библиотека) и страницы из «Регистра Григория» из Шантийи показывает некоторое сходство. Оба скриптория использовали архитектурные декорации и простые драпировки, но исполнение эхтернахской рукописи более жёсткое, цвета более смелые, а понимание классических прототипов гораздо более поверхностное. Здесь, например, капители небольшого здания украшены странными гротесками, а не коринфским акантом.

Неизвестно, откуда происходит «Евангелистарий из Брешии» (Библиотека Квериниана), но стилистические свидетельства указывают на Эхтернах. Иллюстрации этой книги, по-видимому, несколько более позднего времени, чем брюссельский лекционарий, и в них чувствуется влияние Райхенау в золотом фоне и более жёстких драпировках. Несмотря на высокое качество книг из Эхтернаха, их стилю не хватает ослепительной изобретательности школы Райхенау и чистоты трирских работ.

Идеи, зародившиеся в Райхенау, оказали наибольшее влияние на другие скриптории Германии. Например, кёльнский стиль изначально основывался на книгах дворцовой школы Карла Великого. Работа с иллюстрациями в таком произведении, как «Кодекс Хитды» Кёльнской школы, отличается свободой и живописностью. В ней есть намёки на пейзажи и натуралистическое чувство цвета. Затем стиль внезапно изменился, и самое простое объяснение этому — установление более тесных контактов с Райхенау. Например, «Евангелистарий из Абдингхофа» (Берлин, Гравюрный кабинет) датируется серединой XI века. На миниатюре, изображающей Христа, дающего свою миссию апостолам, фигуры нарисованы смелыми линиями, а жёсткие, мощные драпировки характерны для раннего стиля Райхенау.

Скрипторий в Регенсбурге процветал в монастыре Святого Эммерама под покровительством императора Генриха II. Уже имевшиеся там каролингские книги, в частности «Золотой кодекс» (Codex Aureus) Карла Лысого, сыграли важную роль в формировании регенсбургского стиля. «Сакраментарий Генриха II» (1002–1014), хранящийся сейчас в Мюнхене (Государственная библиотека), кажется прямой интерпретацией «Золотого кодекса» художником, получившим образование в Византии.

У святого Григория чисто греческое лицо с острым орлиным носом, складки его одеяния нарисованы чёткими угловатыми линиями. При этом художник использует белый цвет для обозначения бликов, что является наследием каролингской живописи, а листва, украшающая бордюр, придаёт богатый декоративный эффект. «Евангелие аббатисы Уты из Нидермюнстера» (Мюнхен, Государственная библиотека), включающее страницу, на которой аббатиса преподносит свою книгу Пресвятой Деве Марии, было написано между 1002 и 1035 годами.

Сцены здесь обладают таким же богатством декоративных украшений, как и в «Сакраментарии», но Распятие приобретает новый символический характер. Мастерство работы с красками находится на высшем уровне, но вместо сурового драматизма события, как в книгах Райхенау, мы видим символическую фигуру Христа. Его окружают аллегории Света и Тьмы, Жизни и Смерти, а фигуры солдат у подножия Креста вытеснены символами Церкви и Синагоги.

Романская иллюминация рукописей в Германии

После смерти Генриха III в 1056 году Германия вступила в длительный период смут и конфликта с папством. В этой неспокойной атмосфере у императоров было мало времени для заказа книг, и основной поток королевского патронажа иссяк. Скриптории в таких местах, как Райхенау и Регенсбург, пришли в упадок — по крайней мере, качество выпускаемых там книг снизилось, и на передний план вышли новые центры.

В оттоновский период стилистические достижения Германии имели тенденцию распространяться на Запад, но после середины XI века положение в некоторой степени изменилось на противоположное. Оттоновский стиль начал меняться под влиянием западных идей. Клюнийские реформы привнесли новые идеи в монастыри Швабии и Хирсау. Вайнгартен поддерживал прекрасную традицию иллюминирования на протяжении всего XII века. В его книгах заметно англосаксонское и фламандское влияние, поскольку графиня Юдифь Фландрская подарила аббатству, родовому монастырю Вельфов, книги из Фландрии и Южной Англии. (См. также: Немецкое средневековое искусство, ок. 800–1250).

В XII веке Австрия вышла на передний план художественного развития в этой части Европы. Зальцбург создал большой корпус иллюминированных рукописей, и лучшие образцы его стиля можно увидеть в простом контурном рисунке, выполненном в монохроме. Вдоль Дуная были основаны новые и реформированы старые монастыри. Книги из Адмонта, Мондзее, Цветля, Хайлигенкройца и Клостернойбурга свидетельствуют о том, что это был великий век австрийской миниатюры. В «Цвифальтенском пассионарии» есть иллюстрации, в которых видно, как художник стремится к мощным эффектам объёмности, хотя всё ещё прибегает к более ранним прототипам. (См. также: Художники-миниатюристы.)

Аббатство Хельмарсхаузен в Саксонии находилось под прямым покровительством герцога Саксонии и Баварии Генриха Льва (1129–1195). Здесь мы снова видим растущее влияние Запада, в частности, мозанской школы искусства, располагавшейся близ Льежа на территории современной Бельгии.

Распространение идей не ограничивалось западными районами Германии: рукописи из Клюни, вероятно, отчасти повлияли на развитие искусства в Богемии уже в 1085 году. В Богемии, которая в последующие века станет важным центром, в это время также возникла местная школа. К величайшим образцам богемской живописи относятся «Вышеградский кодекс» (Прага, Библиотека Национального университета) и копия «О граде Божьем» («De Civitate Dei») святого Августина (Прага, Капитолийская библиотека). Миниатюры в кодексе обладают наивностью народного искусства, но мазки кисти выполнены с уверенной быстротой, что поднимает иллюстрации на более высокий уровень. Это особенно заметно в рукописи святого Августина, которая более глубока и разнообразна, чем «Вышеградский кодекс». С этого момента богемская живопись становится стилистически связанной с рейнской.

К концу XII века попытки добиться эффекта объёмности и движения стали гораздо более успешными. Отчасти это было связано со второй волной византийского влияния, полной гуманизма и натурализма, которая оживила художественное развитие в Германии, как и в других местах, и легла в основу готического стиля.

Романская иллюминация рукописей в Англии

Стиль иллюминирования рукописей в Англии претерпел гораздо более радикальные изменения в XI и XII веках, чем в Германии. Если немецкие художники XII века вновь и вновь обращались за вдохновением к оттоновской живописи, то в английском иллюминировании того же периода от англосаксонской традиции сохранилось лишь присущее ей чувство линии.

Как и в Германии, английские художники около 1000 года зависели от каролингских образцов. Однако сравнение двух современных рукописей из Винчестера и Трира показывает, что каждая школа выбрала для подражания совершенно разные прототипы. «Регистр Григория» в Трире и «Бенедикционал святого Этельвольда» в Британском музее были иллюстрированы примерно в одно и то же время. В трирской работе предпринята реальная попытка расположить фигуры в пространстве. Драпировки просты, а контуры намечены несколькими заштрихованными линиями.

Иллюстрация жёстко ограничена строгой рамкой сплошного цвета. В противоположность этому, сцена Марии у Гроба Господня из «Бенедикционала святого Этельвольда» кажется сложной и динамичной. Фигуры выходят за границы рамки и смешиваются с акантовой листвой расписного обрамления. Здесь акцент сделан на линии, а быстрый, импрессионистический рисунок придаёт иллюстрации ощущение жизненности и порыва, что сильно отличает её от сдержанности немецких работ.

Английским художникам начала XI века были знакомы несколько стилей каролингской иллюминации, но показательно, что только «Утрехтская псалтирь» произвела на них большое впечатление. Эта книга, обильно иллюстрированная набросками, как известно, находилась в Средние века в Кентербери. Её прямая копия была сделана около 1000 года (Британский музей), и по ней видно, как прекрасно этот каролингский стиль соответствовал местному каллиграфическому чувству дизайна и стиля.

Англосаксонские художники разработали собственный стиль, редко превзойдённый по изысканности и энергичности. Этот стиль хорошо иллюстрирован в книгах архиепископа Роберта из Жюмьежа. Во всех этих рукописях листва аканта свободно распространяется по рамке и вокруг иллюстрации, земля и небо изображены быстрыми мазками кисти, а драпировки выглядят так, будто их подхватывает ветер. В псалтири из Британского музея трагедия Распятия прекрасно выражена в этой беспокойной, тонкой технике. Здесь нет цвета — только быстрые штрихи тонкого пера.

Нормандское завоевание 1066 года не сразу повлияло на местный стиль иллюминирования, но нормандские епископы привезли с собой иностранные книги и таким образом привнесли новые континентальные идеи. Постепенно возник более жёсткий, более живописный стиль. Копия книги святого Августина «О граде Божьем» (Флоренция, Библиотека Лауренциана), иллюстрированная в Кентербери в начале XII века, намекает на зарождение нового стиля.

В маленьких фигурках сохраняется англосаксонский стиль драпировки, и они кажутся такими же оживлёнными, как и раньше. Однако декор бордюра стал более строгим, а портрет святого Августина выполнен совсем иначе. Это фигура на плоском, узорчатом фоне; волосы сведены к формальной короне из локонов, стилизованное ухо имеет форму раковины гребешка, а драпировка, особенно на коленях, превратилась в сплошной блок геометрического узора.

Английские рукописи, рассмотренные до сих пор, происходили из скрипториев Кентербери и Винчестера, но теперь следует обратить внимание на Сент-Олбанс и Бери-Сент-Эдмундс. Во второй четверти XII века в Сент-Олбансе была иллюминирована псалтирь (сейчас находится в соборной библиотеке Годехарда в Хильдесхайме), которая оказала решающее влияние на развитие романской живописи в Англии.

В «Сент-Олбанской псалтири» (Albani Psalter) более сорока полностраничных иллюстраций и множество украшенных инициалов. На миниатюрах фигуры хорошо расставлены в жёстких рамках. Вытянутые, монументальные фигуры теперь одеты в тяжёлые, ниспадающие драпировки, которые подчёркивают тело под ними. Сцены написаны в сильных, мрачных тонах, сильно отличающихся от бледных, размытых цветов рукописей донормандского периода.

Очевидно, художники находились под сильным влиянием какой-то оттоновской или византийской модели. Несомненно, эта книга была сделана в Сент-Олбансе, но её влияние сразу же распространилось на Бери-Сент-Эдмундс, что видно по Евангелию, хранящемуся сейчас в Пембрук-колледже, Кембридж. Иллюминации не так насыщены цветом, как в «Сент-Олбанской псалтири», но типы лиц и новая трактовка драпировок во многом обязаны именно ей.

Несколько других английских рукописей обнаруживают то же влияние, в частности, псалтирь, написанная для монахинь из Шефтсбери (Британский музей). В целом, однако, стиль Сент-Олбанса оказался слишком суровым для английского вкуса, и в конце концов его вытеснили более близкие по духу альтернативы.

В середине XII века в Кентербери была сделана вторая копия «Утрехтской псалтири». Импрессионистический реализм теперь уступил место рисунку, тонкие штрихи пера, намечавшие землю, были заменены формальными фигурами, лица и драпировки напоминают стиль Сент-Олбанса. Хотя иллюстрации по-прежнему выполнены в общих чертах, были использованы краски нескольких разных цветов. Каждая сцена теперь заключена в узорчатую рамку, тогда как раньше фигуры были разбросаны по тексту.

Среди лучших книг XII века — великая «Библия из Бери-Сент-Эдмундс» (Колледж Корпус-Кристи, Кембридж). Подобные Библии открывали новые возможности для художников и, несомненно, были знамениты даже в своё время. «Библия из Бери-Сент-Эдмундс» демонстрирует полное усвоение стиля Сент-Олбанса. Фигуры расставлены с тем же чувством пространства, но здесь драпировка «Сент-Олбанской псалтири» была развита в характерной английской манере, создавая эффект «влажных складок», облегающих тело. Миниатюры выполнены в изысканно ярких цветах, а страницы сверкают, как ювелирные изделия или драгоценные металлы.

Трактовка драпировки в стиле «влажных складок», почти реалистично использованная в «Библии из Бери-Сент-Эдмундс», была адаптирована другими художниками в более декоративный вид абстрактного искусства. «Ламбетская Библия», иллюстрированная в Кентербери, показывает, до какой степени была доведена эта схематизация, сводящая пластическую форму к плоским геометрическим узорам. В «Библии из Бери-Сент-Эдмундс» художник пытался создать впечатление глубины, варьируя цвета фона, как это делали оттоновские мастера, но в «Ламбетской Библии» фигуры расположены на фоне сплошного цвета. Для тех, кто считает романское искусство сознательным отходом от реализма, эта работа, несомненно, является одной из ключевых.

Существуют стилистические свидетельства того, что некоторые художники переходили из одного скриптория в другой. В Винчестере об этом свидетельствует ещё одна великая Библия. Сегодня она переплетена в три тома и представляет собой синтез развития живописи во второй половине XII века. Вполне вероятно, что эта книга — «Винчестерская Библия» — была иллюминирована в аббатстве Сент-Свитун в Винчестере. Некоторые её части тесно соотносятся с другой винчестерской книгой — «Псалтирью святого Свитуна» (Британский музей), — но в Библии можно различить работу по крайней мере шести различных иллюминаторов.

Самый ранний из них, так называемый Мастер прыгающих фигур, изобразил персонажей с большим чувством движения и энергии, используя приём «влажной складки» в манере, схожей с мастером «Библии из Бери-Сент-Эдмундс». Почти современный ему художник, Мастер рисунков апокрифов, демонстрирует более чёткое чувство линии и, похоже, хотел, чтобы его рисунки были подчёркнуты лишь бледным цветовым пятном. Более поздние иллюстрации книги заметно отличаются и демонстрируют явное византийское влияние.

В третьей четверти XII века между Англией и Сицилией существовали прямые контакты, а реализм и классицизм последнего художника, которого уместно назвать Мастером готического величия, возвещают о рождении нового вида фигурной живописи, к которому применяется название «готика». Первые выдающиеся достижения этого нового реализма можно найти в «Вестминстерской псалтири» (Британский музей, ок. 1200 г.), где на пяти полностраничных миниатюрах фигуры выполнены с новой основательностью и силой. Новый стиль также появляется в «Бестиарии» (Британский музей), в котором все стилизованные драпировки романского стиля были отброшены в пользу чего-то более простого и мягкого.

Возможно, уместно, что обсуждение рукописей XI и XII веков должно закончиться ссылкой на «Парижскую псалтирь» (Национальная библиотека, Париж). Хотя по сути это ещё одна копия «Утрехтской псалтири», здесь миниатюры полностью раскрашены, стиль фигур отошёл от декоративного узора романского искусства, и только иконография сохранилась нетронутой. Эта работа ясно показывает изменения в стиле, происходившие на протяжении веков, причём на каждом этапе развития создавались произведения очень высокого качества. Теперь подготовлена почва для более мягкого и свободного стиля английской готической иллюминации.

Романская иллюминация рукописей в Испании

В IX, X и XI веках в Испании существовало два типа христиан. Те, кто жил на севере, были свободны и постоянно боролись за сохранение своей независимости от мусульман на юге. Кроме того, было много христиан, живших под властью мусульман. Этих людей называли мосарабами.

Неудивительно, что мосарабское искусство во многом обязано арабскому влиянию, хотя одна книга конца IX века, Библия из аббатства Кава де Тиррени, показывает довольно сильное влияние каролингского искусства. Поначалу они, кажется, использовали только украшенные инициалы, но до наших дней дошло лишь несколько книг, датируемых концом IX века. (Примечание: Об испанских фресках см: Романская живопись в Испании, ок. 1000–1200).

Самые известные ранние испанские рукописи связаны с аббатом Беатом Лиебанским, жившим в VIII веке. Он запомнился прежде всего своими «Комментариями на Откровение Иоанна Богослова» — Апокалипсис — и исследованиями «Пророчеств Даниила». Эти две книги, описывающие таинственный, полный угроз мир, были чрезвычайно популярны среди христиан Испании и послужили основой для значительной части сохранившихся иллюминированных книг. Существует не менее двадцати трёх иллюстрированных копий «Комментария на Апокалипсис» Беата, и многие сцены всё ещё сохраняют свои поразительные цвета спустя тысячу лет.

Один из таких Апокалипсисов является сокровищем собора Жироны. Он подписан старшим и почётным пресвитерами, а также Эндой, «художницей» (лат. pintrix). Рукопись датирована 975 годом и обильно украшена сценами из жизни Христа, апокалиптическими видениями и многочисленными декоративными птицами и животными. Перед нами мосарабское искусство в его лучшем проявлении — работа ослепительной оригинальности с блестящими цветными фонами дополнительных оттенков.

Иллюстрация «Падение громовержца» подтверждает назидательную цель этих книг. Это сцена, описанная в 4-й главе Откровения, и художник внимательно следовал библейскому тексту, в котором говорится о двадцати четырёх старцах, «облечённых в белые одежды, и на головах их венцы золотые». Текст «от престола исходят молнии и гласы громовые» написан вокруг центрального медальона с изображением возвышающейся фигуры, которая указывает на запечатанную книгу. На переднем плане изображён сам святой Иоанн, лежащий в трансе. Это дидактическое качество очень характерно для мосарабского искусства и в некотором смысле предвосхищает французские «морализованные Библии» XIII века.

Другие прекрасные мосарабские рукописи, помимо Апокалипсисов Беата, включают «Вигиланский кодекс», или «Альбельденский», и «Эмилианский кодекс», которые сейчас хранятся в библиотеке Эскориала. Это книги, содержащие акты христианских соборов, причём последний является копией «Вигиланского кодекса». На последней странице «Вигиланского кодекса» фигуры королей и королев изображены на отдельных панелях, а в нижнем ряду — Вигила, главный писец, со своими помощниками Саррацино и Гарсеа.

Сама упорядоченность страниц и изящество драпировок наводят на мысль о неком неиспанском влиянии. Считается, что эту рукопись иллюстрировал иностранец, глубоко проникшийся испанским чувством и техникой. Работа над «Эмилианским кодексом» была начата в тот же год, когда был завершён «Вигиланский», и здесь художники вернулись к чисто мосарабскому стилю.

Повествовательные миниатюры бессистемно разбросаны по всей странице, а человеческая форма интерпретируется чисто каллиграфическим способом. Имена Веласко, епископа Сисебуто и нотариуса Сисебуто заменяют имена авторов «Вигиланского кодекса».

Если нам не посчастливилось узнать точную дату создания книги, как в случае с «Жиронским Беатусом», точная датировка испанских рукописей затруднена. Однако в целом иллюминации XI и XII веков показывают постепенное проникновение влияния из-за Пиренеев. Копия Апокалипсиса Беата из Силоса (Британский музей, ок. 1100 г.) демонстрирует более натуралистическую интерпретацию сюжета, а украшенные инициалы имеют южно-французский характер.

Эта смелая, весьма оригинальная манера живописи оказалась более влиятельной, чем можно было ожидать. Она оказала сильное влияние на соседние скриптории Южной Франции (например, «Апокалипсис из Сен-Севера») и на искусство Португалии. Кроме того, она распространилась дальше на север и, что довольно удивительно, её можно увидеть в книгах, сделанных в скриптории Сент-Омера в Северной Франции. Апокалиптические сцены в «Liber Floridus» Ламберта из Сент-Омера (Париж, Национальная библиотека) отражают испанскую любовь к ярким цветным фонам.

Романская иллюминация рукописей в Италии

Теперь мы должны перейти от Испании, где христианским монахам пришлось разрабатывать собственный стиль без руководства традиций и прототипов, к Италии — стране с почти непрерывным наследием религиозного искусства с раннехристианских времён, непосредственно соприкасавшейся с Восточной Римской империей (Византией).

Во времена Оттоновской империи Южная Италия была яблоком раздора между германскими и византийскими интересами; борьба ещё более осложнилась с приходом норманнов в XI веке. Стилистически это отразилось в искусстве бенедиктинского монастыря Монтекассино, расположенного к югу от Рима. Настоятель монастыря, Дезидерий (1057–1085), имел связи с Константинополем. Он отправлял туда художников, искусных в мозаичном искусстве, чтобы они украсили перестроенную им церковь, и заказал несколько изделий из византийского металла, например, золотой антепендиум, украшенный сценами из жизни святого Бенедикта.

Насколько сильно восточное влияние отразилось на работе скриптория в Монтекассино, можно судить по «Житию святого Бенедикта и святого Мавра» (Рим, Ватиканская библиотека), написанному во время аббатства Дезидерия. Рукопись иллюстрирована более чем сотней небольших сцен из жизни святых. Это живые контурные рисунки, заполненные цветными размывками, и влияние Византии здесь удивительно поверхностно. Некоторые инициалы указывают на знание «Сакраментария Генриха II», но прямых связей нет. (Об итальянских настенных фресках и алтарных образах см: Романская живопись в Италии, ок. 1000–1200).

В Южной Италии появилось такое явление, как свитки «Exultet». Это длинная полоса пергамента, содержащая пасхальный гимн, который пел священник во время благословения пасхальной свечи. Свиток был иллюстрирован соответствующими сюжетами, чтобы верующие могли видеть их, когда рукопись разворачивали над пюпитром. Иллюстрации, конечно же, были перевёрнуты для читающего священника. Свиток из Бари, датируемый до 1028 года, является типичным примером и изображает персонификацию Земли. Эти монументальные фигуры, вероятно, были созданы самим художником и не имеют явного источника вдохновения, но бордюры, украшенные медальонами и беневентским шрифтом, напоминают искусство Монтекассино.

По стилю настенной живописи в нескольких церквях Рима ясно, что там была создана серия больших Библий. Эти «атлантические» Библии часто содержат полностраничные иллюстрации. Их масштаб позволяет использовать широкую кисть и почти придаёт им качество фресковой живописи. Одной из таких книг является «Библия из Чивидале-дель-Фриули». Для конца XI века это довольно примитивный стиль искусства. На первом листе изображены сцены из Книги Бытия. Повествование ведётся горизонтальными полосами, и в каждой сцене наиболее важная фигура выделяется на фоне более тёмной полосы цвета. Византийское влияние очевидно в типах лиц, но оно не повлияло на дух художника, который использует простое повторение форм (две фигуры Бога Отца почти идентичны) и демонстрирует эскизную лёгкость в изображении контуров и драпировок.

Более изысканным примером этих «атлантических» Библий является «Гигантская Библия» (Мюнхен, Государственная библиотека), подаренная аббатству Хирсау императором Генрихом IV около 1075 года. В целом, итальянская миниатюрная живопись тесно связана с современными тенденциями в настенной живописи, и в этой книге есть иллюстрации, которые очень похожи на циклы фресок в Риме.

Однако, несмотря на эти Библии, среднеитальянская иллюминация рукописей романского периода не достигает тех славных высот, которых достигли англосаксы или оттоновская школа. Напротив, она воспринималась скорее как второстепенный вид живописи. Большое количество книг имеет простой орнамент инициалов, и их можно разделить на группы только после кропотливого изучения конкретных мотивов.

Однако на севере художники были более подвержены постороннему влиянию, чем в консервативных городах юга. Скриптории, в отличие от южных, были активны уже в начале XI века, и такая книга, как «Сакраментарий из Ивреа» (ок. 1010 г.), показывает принятие немецкого стиля. В этой рукописи можно различить по крайней мере четыре разные руки: один художник использует реалистический экспрессионизм, заимствованный из каролингской рукописи, такой как «Золотая псалтирь» из Санкт-Галлена; другой демонстрирует более близкое родство с оттоновским стилем; а третий придаёт своим фигурам скорбные лица, характерные для искусства Испании.

Примером североитальянской живописи конца XI века является «Миссал» (Милан, Библиотека Амброзиана). Большая буква «V» слов «Vere dignum» обращена к изображению Распятия. Тесное переплетение по углам рамки, «греческий ключ» и пальметты в бордюрах, а также типы лиц свидетельствуют о широком разнообразии источников, характерном для североитальянской живописи.

Романский стиль живописи продержался в Италии очень долго. В отличие от быстрого развития в других странах, здесь не было радикальных изменений до появления совершенно нового искусства Проторенессанса — фресок в Ассизи и работ Джотто, которые проложили путь к полноценной живописи Раннего Возрождения периода кватроченто.

Рукопись во Флоренции (Библиотека Лауренциана) имеет инициалы и шрифт, позволяющие предположить английское происхождение XII века, но одна страница, оставленная пустыми художниками оригинала, была украшена итальянским художником XIII века сценами из «Судеб Иова». Бедный Иов, покрытый язвами, сидит на нарах, за ним наблюдают три его друга. Приспешники сатаны насмехаются над ним сверху, а в верхнем углу мы видим разрушение его дома и семьи. Повествовательный эффект силён, но трудно осознать, что эта работа является современницей утончённой элегантности Франции XIII века.

Однако при дворе Фридриха II в Южной Италии и Сицилии (ок. 1220–1250 гг.) существовала важная, хотя и изолированная, группа средневековых художников. Сам Фридрих был большим покровителем всех отраслей искусства и был заинтересован, возможно по политическим причинам, в возрождении античности. Это нашло отражение в романской скульптуре его мастеров в Кастель-дель-Монте, недалеко от Капуи. Он также написал очень подробный трактат об искусстве соколиной охоты. Иллюстрированная копия, созданная в Ватикане около 1250 года, содержит серию восхитительных рисунков, выполненных с яркой непосредственностью и оригинальностью. Копия трактата Гиппократа о растениях (Флоренция, Библиотека Лауренциана) демонстрирует настроение, далёкое от стилизаций Северной и Центральной Италии, и, несомненно, происходит из круга Фридриха.

Романская иллюминация рукописей во Франции

Любое рассмотрение французской романской архитектуры требует от исследователя изучения зданий в региональных группах, каждая из которых имеет свои особенности. Такой подход в равной степени необходим и для изучения иллюминации этого периода. В стране, граничащей с Германией, Италией, Испанией и Англией — государствами, создавшими такое разнообразие стилей в XI и XII веках, — вряд ли можно было ожидать однородного национального искусства. Более того, Франция XI – XII веков была раздроблена на несколько отдельных феодальных княжеств. До создания школ в Париже в XIII веке во Франции существовало множество различных направлений в искусстве иллюминирования рукописей.

Искусство редко процветает во времена потрясений, и после упадка империи Каролингов Франция переживала долгие годы вторжений и грабежей до прихода к власти Капетингов в конце X века. Монашеские реформы, проводимые аббатом Одилоном (996–1048) и аббатом Гуго Клюнийским (1049–1109), подчёркивали важность буквы бенедиктинского устава и навязывали более строгую и набожную жизнь в монастырях.

В этой более спокойной атмосфере скриптории снова начали производить прекрасные работы. Каролингское наследие лежит в основе большинства романских скрипториев Франции, но для дальнейшего вдохновения художники обращались либо к своим соседям, либо к книгам, привезённым в их монастыри странствующими церковными иерархами. (Примечание: О французской настенной живописи см: Романская живопись во Франции, ок. 1000–1200).

Основными заказчиками иллюминированных евангельских рукописей были аббатства и монастыри, управляемые растущим числом религиозных орденов. Эти меценаты также финансировали создание широкого спектра других литургических и церковных предметов. Например, «Триптих Ставело» (1156) — прекрасное произведение романского стиля, созданное для аббатства представителями мозанской школы искусства, возможно, включая Годфруа де Клера (де Юи) (ок. 1100–1173). См. также работы более известного Николая Верденского (ок. 1156–1232).

На юге Франции существует своеобразный, утончённый тип лиственного переплетения, используемый в инициалах и бордюрах. Этот чисто декоративный мотив образует связь между многими скрипториями и помогает объединить их в единую группу. Комментарий Беата на «Апокалипсис из Сен-Севера» (Париж, Национальная библиотека) является французской копией испанских книг.

Здесь очень сильно влияние мосарабского стиля, а мотивы явно заимствованы из арабского искусства. Фигуры расположены на ярких фонах красного и жёлтого или зелёного и синего цветов, а точная обработка создаёт эффект резко очерченных эмалей. Сен-Север расположен недалеко к югу от Бордо, и художник Стефан Гарсия был человеком, глубоко проникнутым идеями, пришедшими из-за Пиренеев. Однако инициалы украшены длинными, истончёнными усиками лиственных переплетений, зародившихся в Альби и Тулузе.

Рассматривая французскую живопись, нельзя недооценивать важность маршрутов паломничества. Через всю Францию проходили установленные маршруты, ведущие к святыне Святого Иакова в Сантьяго-де-Компостела на северо-западе Испании. Вдоль этих маршрутов процветали важные монастыри, были построены большие церкви для паломников, и мы можем предположить, что некоторые путешественники оставляли в качестве подношений не деньги, а иные дары, в том числе и книги.

Аббатство Сен-Марсьяль в Лиможе было одной из таких паломнических церквей, которая, несомненно, принимала множество гостей из других стран. Таким образом, книги из его скриптория отражают не только влияние юга Франции, но и работы оттоновских мастеров. Большая Библия из аббатства Сен-Марсьяль (Париж, Национальная библиотека) датируется около 1100 года. Это работа очень талантливого художника, с хорошо сбалансированными, чёткими композициями. Фигуры стоят в архитектурных декорациях, напоминающих «Апокалипсис из Сен-Севера», а цвет тщательно использован для достижения максимального декоративного эффекта.

Южно-французские формы распространились на удивление далеко на север, до Анжу. Анжуйская группа рукописей включает в себя Библию, псалтирь и «Житие святого Альбина» из аббатства Сент-Обен в Анже. Эти книги связаны с творчеством некоего Фулько, который был нанят (1082–1108 гг.) для украшения монастыря Сен-Жан в Шато-Гонтье.

Несмотря на разницу в масштабе и технике, все эти работы, похоже, были выполнены под вдохновением одного человека. «Житие святого Альбина» (Париж, Национальная библиотека) отличается тяжеловесностью, которая отражает искусство Пуату. Драпировки массивны и имеют резко очерченные складки, которые создают впечатление, будто они сделаны из гораздо более жёсткого материала, чем простая ткань. Эти мощные и впечатляющие иллюстрации, с их тонкими, сильными цветами, являются самой сутью романской живописи.

Иллюминирование в Бургундии в это время представляет собой быструю смену стилей. К сожалению, большинство рукописей из Клюни было утеряно, когда аббатство было разрушено во время Французской революции. Аббаты Клюни поддерживали тесные личные контакты с Германской империей и Римом.

Сохранившиеся книги украшены рейнскими инициалами, а в миниатюрах фигуры выполнены с таким сочувствием и вниманием, которое можно превзойти только в византийских книгах. Натуралистично используется приём «влажных складок», и возникает подозрение о присутствии восточных художников. Рукопись святого Ильдефонса, хранящаяся сейчас в Парме, по-видимому, происходит из Клюни. Однако она проиллюстрирована в чисто немецком стиле, и это снова наводит на мысль, что в Клюни работали иностранные художники.

С другой стороны, ранние рукописи нового цистерцианского монастыря в Сито демонстрируют три совершенно разных стиля, сменяющих друг друга в быстрой последовательности. Первые два стиля можно увидеть даже в одном манускрипте. Это большая четырёхтомная Библия Стефана Хардинга (Дижон, Муниципальная библиотека), написанная и иллюстрированная в начале XII века. Первые два тома имеют тщательно проработанные историзованные инициалы и цветные иллюстрации. Стефан Хардинг, англичанин из Шерборна, ставший аббатом Сито в 1109 году, несомненно, был ответственен за резкое изменение стиля. Новый стиль обладает всей спонтанностью лучших английских иллюминаций. Причудливые гротескные лица и комичные фигуры находят свои ближайшие параллели в такой книге, как «Псалтирь из Шефтсбери» (Лондон, Британский музей), которая также происходит с запада Англии.

Историзованные инициалы в копии «Моралий на Книгу Иова» святителя Григория Великого (Муниципальная библиотека, Дижон) имеют такой же английский характер со светлыми, яркими красками и очень оживлёнными фигурами. Инициал «R», заполняющий всю страницу, состоит из двух элегантных атлетов, один из которых стоит на плечах другого и собирается атаковать прекрасного дракона. Инициал «P» представляет собой сложную группу дерущихся мужчин и кусающих друг друга животных.

Другая бургундская рукопись, почти современная Библии Стефана Хардинга, это Библия из аббатства Сен-Бенинь (Дижон, Муниципальная библиотека). На ней есть инициалы, написанные сильными красками на золотом фоне, которые содержат сцены, связанные с текстом. На «Q» в начале Евангелия от Луки изображена получеловеческая, полусимволическая фигура, сидящая за столом, а «H» в начале книги Исход проработана с изображением Моисея перед фараоном.

Здесь нет ни лёгкости, ни бледности красок, ни тонкого чувства юмора — только тяжёлая листва и густые переплетения. Эта книга также интересна тем, что в неё включены несколько более поздних дополнений мастера из Сито, который написал Мадонну с младенцем и Древо Иессея в копии «Комментария святого Иеронима к Исайе» (Дижон, Муниципальная библиотека) в стиле, который был совершенно новым, полным натурализма и изящества.

Бернард Клервоский, суровый цистерцианский аббат, издал в 1134 году своё знаменитое «Осуждение живописного изображения религиозных сюжетов». Но его высказывания не оказали на удивление большого влияния на иллюминирование рукописей. Хотя некоторые цистерцианские книги, в частности «Библия святого Бернарда» (Труа, Муниципальная библиотека), отказались от любого вида повествовательных сцен и всех цветов, кроме самых простых. «Библия святого Бернарда» — это шедевр элегантной сдержанности с изысканным шрифтом и тонко прорисованными инициалами.

Между 986 и 1004 годами аббатством Сен-Бертен в Сент-Омере на северо-востоке Франции управлял аббат Одберт. Имя Одберт предполагает англосаксонское происхождение, а книги, написанные во время его аббатства, демонстрируют очень сильную склонность к английскому стилю. «Евангелие из Сен-Бертена» (Булонь, Муниципальная библиотека), несомненно, является работой англичанина. Рисунок имеет ту же восхитительно быструю технику, то же чувство движения и экспрессии, что и в «Бенедикционале святого Этельвольда». Сам Одберт также был художником, и он добавил своё имя к псалтири, которая сейчас находится в Булони.

Среди других его книг — «Аратея» (Лейден), несколько Евангелий и книга «Жития святого Бертина, святого Фольквина, святого Сильвина и святого Виннока» (Булонь, Муниципальная библиотека) — всех святых, связанных с аббатством Сен-Бертен. Иллюстрация святого Бертина с его спутниками показывает своеобразный стиль Одберта. Изображение человеческого лица является отличительной чертой его стиля; эти лица постоянно повторяются в его работах и, кажется, имеют постоянно озабоченное, вопросительное выражение.

Он черпал своё вдохновение из различных источников и объединил прототипы в очень индивидуальный стиль. Архитектурный каркас представляет собой смесь оттоновских и английских мотивов, в то время как декоративные медальоны содержат искажённых животных ирландского происхождения. Однако стиль фигур удивительно статичен, в нём нет и намёка на развевающиеся на ветру драпировки англосаксонского искусства. Одберт демонстрирует прекрасное чувство цвета, которое он использует с хорошими декоративными результатами.

Влияние Нормандского завоевания на английскую иллюминацию уже рассматривалось. В Нормандии завоевание ознаменовало рождение истинного романского стиля, хотя точная роль, которую сыграла Англия, довольно сложна. На самом деле, английское влияние вскоре исчезает, и новые идеи порождают совершенно индивидуальные стили в таких местах, как Мон-Сен-Мишель. Мы видели, что стилистическое развитие можно проследить в Кентербери по четырём копиям «Утрехтской псалтири». Аналогичным образом существуют три копии «Жития святого Аманда» из аббатства Сент-Аман в Валансьене (сейчас в библиотеке Валансьена).

Первая из них датируется концом XI века и задаёт образец для двух других. Сорок сцен из жизни святого расположены среди текста и выполнены в довольно простой, живописной манере. Второе «Житие» гораздо более стилизовано. Это работа уверенного художника середины XII века, который иногда использует странный приём драпировки. Он отсекает толстой линией целый участок драпировки и внутри него красками моделирует фигуру. Эта техника напоминает об искусстве эмали и витражей.

Не следует забывать, что эта область северо-восточной Франции и долина реки Маас славились своими замечательными изделиями из металла, как из эмали, так и из бронзы, и это вполне могло повлиять на иллюминаторов. Третье «Житие святого Аманда», созданное в конце XII века, знаменует собой кульминацию романского стиля в Сент-Амане. В книге всего семь иллюстраций, но каждая из них чрезвычайно высокого качества. Выбор цветов — старая роза, яркие жёлтые, голубые и пурпурные — великолепен, а элегантность и изысканность предвещают появление готического искусства — грядущего нового стиля.

Также из Сент-Амана происходит Библия в пяти томах (Валансьен, Муниципальная библиотека). Каждый том открывается полностраничным инициалом, расположенным на фоне ковра с лиственным декором. Инициал «А», открывающий четвёртый том, подписан Савало, монахом из Сент-Аманда. Инициал представляет собой сложную композицию из тел драконов на фоне листвы, среди ветвей которой копошатся животные и люди. Извилистая утончённость страницы снова напоминает тонкую чеканку металлических поверхностей.

Влияние Англии в этой области не заканчивается XI веком. Из аббатства Льес-Нотр-Дам происходят два портрета евангелистов из Евангелия (Авен, Археологическое общество), которые имеют очень близкое родство с английской «Ламбетской Библией». Причудливые условности драпировки очень похожи, хотя лица больше напоминают лица в книгах из Сент-Амана. Несмотря на то, что миниатюры из Авена всё ещё остаются по сути романскими по стилю, очень важно, что они демонстрируют тесные художественные связи с Англией. Именно в этой среде зародится новый готический стиль.

Иллюминированные евангельские тексты романской эпохи можно увидеть в некоторых лучших художественных музеях мира.