Романские иллюминированные рукописи читать ~39 мин.

Серия эссе о средневековой книжной иллюстрации
❶ Средневековое иллюминирование рукописей (ок.1000-1500 гг.)
❷ Романские иллюминированные рукописи (ок.1000-1150)
❸ Готические иллюминированные рукописи (ок.1150-1350)
❹ Международная готическая книжная живопись (ок.1375-1450).

Подробности о самой древней в мире иллюминированной христианской рукописи: Евангелия Гарима (390-660 гг.) из Эфиопии.

Византийское и каролингское влияние

До появления романского искусства иллюминирование рукописей процветало под покровительством императора Карла Великого (ок. 768-814 гг.), и именно к каролингским книгам обращались за вдохновением более поздние художники. Ранее, в начале восьмого века в Ирландии и Англии были созданы несколько прекрасных иллюминированных рукописей (Книга Дарроу ок. 680 г.), на которых изображены инициалы с обилием геометрических переплетений и кельтские узоры, выполненные с изысканной и тонкой тщательностью.

Изображения человеческой фигуры, например, в Линдисфарнском Евангелии в Британском музее, являются полными стилизациями без чувства глубины или перспективы. (См. также: Личфилдские Евангелия и ирландскую книгу, известную как Эхтернахские Евангелия) Ирландские монахи путешествовали по Европе, забирая с собой свои книги, и этот антифигуральный стиль оставался доминирующим во многих основанных ими монастырях вплоть до времён Карла Великого.

Карл Великий, пытаясь подражать цезарям и соперничать с сокровищами византийского искусства, проявил сознательное желание возродить античность и собрал вокруг себя многочисленных советников, учёных и художников. Он приветствовал греческих художников, которые больше не могли работать на византийских императоров, а богослов Алкуин Йоркский был одним из его доверенных советников. Каролингская живопись представляет собой синтез различных стилей, доступных художникам, и демонстрирует сочетание византийского влияния, раннехристианского стиля римского искусства, а также работ, вывезенных за границу ирландскими миссионерами и хранящихся в библиотеках таких мест, как Санкт-Галл в Швейцарии, Боббио в Италии, Фульда и Вюрцбург в Германии, Люксей и Тур во Франции.

Следует помнить, что искусство Каролингов не ограничивалось современной границей какой-либо одной страны; это был европейский стиль искусства, простиравшийся на огромной территории от Италии до Ла-Манша и дальше. Каждый скрипторий имел свой особый стиль изготовления иллюминированных рукописей, подчёркивающий тот или иной конкретный прототип. Например, скрипторий в Реймсе выпускал книги, иллюстрированные нечёткими линейными рисунками, которые во многом обязаны раннехристианским образцам, в то время как так называемая Дворцовая школа в Ахене создавала роскошные псалтыри, написанные на богатом пурпурном пергаменте в прямом подражании книгам византийских императоров.

История иллюминированных рукописей показывает, что присутствие одного иллюстрированного текста в монастыре могло оказать очень сильное влияние на творчество целого поколения, факт, который станет очевидным при обсуждении английских рукописей XI века юга Англии. При всем своём разнообразии, каролингское христианское искусство имеет международный характер, который не повторится до появления так называемого интернационального готического стиля пятнадцатого века.

См. также: Книга Келлс (ок. 800 г.), многие иллюстрации которой восходят к Кельтскому искусству и их любви к абстракции.

Оттоновская книжная живопись

В конце девятого века империя Каролингов пришла в упадок, и в итоге Западная Европа разделилась на ряд отдельных стран; в конце десятого и начале одиннадцатого века появляются отдельные национальные стили. В 936 году мантию Карла Великого переложили на плечи династии Оттонов в Германии. Оттоновские императоры во многом следовали примеру своего великого предшественника, и оттоновское искусство во многом является возрождением каролингской эстетики.

Императоры были большими покровителями искусств, и им повезло, что такие умные епископы, как Эгберт Трирский и Бернвард Хильдесхаймский, поощряли их художественные интересы. Императоры сами заказывали написание великих книг, и хотя рукописи не предназначались для самого покровителя, некоторые скриптории стали известны своим выдающимся библейским искусством, а написанные там книги дарились другим аббатствам как акт преданности со стороны императора. Это просвещённое покровительство породило прекрасную школу иллюминирования рукописей.

Несмотря на очарование достижениями Каролингов, оттоновская книжная живопись не является простым безжизненным копированием их произведений. Появляется много новых черт, делается новый акцент на использовании линии и графики; появляется новая взаимосвязь фигуры, фона и каймы, а поверхность изображения намеренно уплощается, чтобы усилить повествовательное воздействие. Однако интерес к древним прототипам и христианскому византийскому искусству подтверждается, используется пурпурный пергамент или окрашенный пурпурный фон, а книги часто переплетаются в византийские переплёты из слоновой кости.

Сакраментарий из Фульды в университетской библиотеке Тюбингена, написанный и иллюстрированный в десятом веке, демонстрирует интересный переход от каролингского к более позднему оттоновскому стилю. На странице календаря изображены фигуры, представляющие четыре времени года, которые окружают центральный медальон, содержащий символ года. На границах изображены труды месяцев. Фигуры одеты в драпировки, напоминающие тогу, что говорит о знании позднеклассической живописи, столь популярной в каролингские времена, но полное отсутствие какого-либо фона перспективы намекает на грядущие изменения в романской живописи.

При Оттоновской династии (936-1024) в Германии процветало несколько основных центров иллюминации. Возможно, самая важная школа находилась в Райхенау на Боденском озере, но другие процветали в Трире и Эхтернахе в долине Мозеля, в Регенсбурге на Дунае и в Кёльне на Рейне. Стиль живописи, который развивался в этих местах в конце десятого века и в начале одиннадцатого века, просуществовал ещё долго после конца Оттоновской империи, и он составлял основу иллюминации немецких рукописей до появления нового готического стиля в конце двенадцатого века.

В десятом веке монастырь в Райхенау, вероятно, имел в своём распоряжении книги позднеклассического периода. Codex Egberti (Штадтбиблиотека, Трир), книга Евангелия, написанная для архиепископа Эгберта из Трира около 980 года, содержит ряд иллюстраций в тексте, которые отражают спокойный покой раннехристианских и позднеклассических произведений. В ней присутствуют бледные пастельные тона и определённая чистота линий. В работе были задействованы руки более чем одного художника, но, похоже, что самый классический художник послужил вдохновением для остальных. Стилистические данные свидетельствуют о том, что этот мастер вскоре переехал в Трир, возможно, по личной просьбе Эгберта, поскольку в Рейхенау эта манера живописи не сохранилась.

Гораздо более характерной книгой является другая работа, заказанная архиепископом Эгбертом, – Псалтырь, хранящаяся сейчас в музее в Чивидале-дель-Фриули, Италия. Эта Псалтырь, известная как Псалтырь Эгберта или Codex Gertrudianus, имеет тридцать семь полностраничных иллюстраций, изображающих портреты четырнадцати предшественников Эгберта, картины дарителей и большие иллюминированные инициалы. Фигура монаха, вероятно, иллюминатора Руодпрехта, расположена на сплошном красном фоне, а не на затенённом фоне Кодекса Эгберти, и складки драпировки не делают ничего, чтобы увеличить реальность коленопреклонённого человека.

На изображении Святого Уитвино епископ стоит в позе византийского оранта, а пространство за ним заполнено решёткой, усыпанной лиственными мотивами; и даритель, и епископ заключены в формальную кайму из ослепительного золота. Цветные фоны, похоже, имитируют драгоценный пурпурный пергамент книг византийских императоров. Инициалы этой работы столь же роскошны, а буква «Б» слова «Беатус» занимает целую страницу. И снова она расположена на узорчатой основе, и на каждом выступе листва заполнителей расходится в тесном переплетении, чтобы охватить границу; цвета сияют блеском эмалей.

Евангелия во Флоренции (Biblioteca Laurenziana) изложены в характерном формате. Первые шесть отверстий книги заполнены Евсевийскими канонами, относящимися к соответствующим отрывкам из четырёх Евангелий. В начале каждого из Евангелий помещена полностраничная иллюстрация евангелиста, сидящего за своим столом с символическим изображением позади; именно таким образом изображён святой Иоанн Евангелист.

В дополнение к этим стандартным иллюстрациям в этой книге есть картина Вознесения. Обе картины показывают компромисс между Кодексом Эгберти и Псалтырью из Чивидале-дель-Фриули. Фигуры расположены на затенённом фоне, что позволяет предположить живописную перспективу, но округлые бугры в Вознесении формализованы, чтобы создать полностью декоративный эффект. Лица имеют скрытое визионерское, интроспективное качество, которое более полно передано в двух немного более поздних книгах: Евангелие и Апокалипсис, написанных для императора Генриха II и его жены в качестве подарка для собора в Бамберге между 1002 и 1014 гг.

Сцены из жизни Христа в книге Евангелия демонстрируют ещё один шаг в сторону от классической традиции, поскольку здесь фон теперь разделён на три полосы сплошного цвета, так что больше нет никакого представления о глубине; фигуры и драпировки нарисованы с жёсткой, плоской точностью.

Сцены из Апокалипсиса как нельзя лучше подходят для этой визионерской манеры живописи, которая жертвует многим ради достижения драматического эффекта. Видение Нового Иерусалима в Бамбергском Апокалипсисе сведено к самому необходимому, что обеспечивает наиболее яркий эффект. Фигуры расположены на твёрдом золотом фоне, а сцена нарисована с удивительной экономией линий.

Возможно, самые спокойные сюжеты в оттоновских рукописях можно найти в группе работ, написанных под эгидой архиепископа Эгберта в Трире. Трезвость Кодекса Эгберти из Райхенау уже отмечалась, и, похоже, что один из его мастеров отправился вместе с Эгбертом в Трир. Книги этой группы сегодня можно найти в Национальной библиотеке и библиотеке Сент-Шапель в Париже, а также в Ахене и Праге, но возглавляют её работы так называемого мастера Registrum Gregorii.

От этой рукописи сохранилось только две страницы. На первой из них изображён святой Григорий в своём кабинете, за которым наблюдает дьякон Петрус (Трир, Штадтбиблиотека). Святой Григорий находится в небольшом здании и отделен от своего слуги драпированным занавесом, опирающимся на классические колонны. Простые очертания и твёрдая структура сцены придают этой картине совершенно иное ощущение, чем плоские, но выразительные формы Псалтыри, написанной в Рейхенау для того же архиепископа.

На другом фрагменте этой книги, который сейчас хранится в Музее Конде, Шантийи, изображён возведённый на престол император, либо Оттон III, либо Оттон II, держащий в руках державу и скипетр. Императора окружают четыре аллегорические фигуры женщин, представляющих страны, входившие в состав Оттоновской империи. Это сделано по образцу книг византийских правителей, и мы не должны забывать, что почтение к Византии привело к бракам с византийскими принцессами и найму их учёных в качестве наставников в королевском доме.

Эхтернах расположен всего лишь на небольшом расстоянии вверх по реке Мозель от Трира, и взаимодействие влияний вряд ли можно назвать неожиданным. Сравнение Лекционария в Брюсселе (Королевская библиотека) и страницы из Шантийи Registrum Gregorii показывает некоторое сходство. Оба скриптория использовали архитектурные декорации и простые драпировки, но обработка эхтернахской рукописи более жёсткая, цвета более смелые, а понимание классических прототипов гораздо более поверхностное. Здесь, например, капители небольшого здания украшены странными гротесками, а не коринфским акантом.

Неизвестно, откуда взялся Евангелиарий в Брешии (Biblioteca Queriniana), но свидетельства указывают на Эхтернах. Иллюстрации этой книги, по-видимому, несколько более позднего времени, чем Брюссельский лекторий, с влиянием Рейхенау в золотом фоне и более жёстких драпировках. Несмотря на высокое качество книг из Эхтернаха, их стилю не хватает ослепительной изобретательности школы Рейхенау, так же как и чистоты трирских работ.

Идеи, воплощённые в жизнь в Рейхенау, оказали самое большое влияние на другие скриптории Германии. Например, кёльнский стиль был основан на книгах дворцовой школы Карла Великого. Работа с иллюстрациями в таком произведении, как Кодекс Хитда Кёльнской школы, отличается свободой и живописностью. Есть указания на прекрасные пейзажи и натуралистическое чувство цвета. Затем стиль внезапно изменился; самое простое объяснение – установление более тесных контактов с Рейхенау. Например, Евангелиарий из Абдингхофа (Берлин, Kupferstichscabinett) датируется серединой XI века. На картине, изображающей Христа, дающего свою миссию апостолам, фигуры нарисованы смелыми линиями, а жёсткие, мощные драпировки характерны для более раннего стиля Рейхенау.

Скрипторий в Регенсбурге процветал в монастыре Святого Эммерана под покровительством императора Генриха II. Уже имевшиеся там каролингские книги, в частности Codex Aureus Карла Лысого, сыграли важную роль в формировании регенсбургского стиля. Сакраментарий Генриха II (1002-1014), хранящийся сейчас в Мюнхене (Штаатсбиблиотека), кажется прямой интерпретацией Codex Aureus художником, получившим образование в Византии.

У святого Григория чисто греческое лицо с острым аквилинским носом, складки его одеяния нарисованы чёткими угловатыми линиями, однако художник использует белый цвет для обозначения бликов, что является наследием каролингской живописи, а листва, украшающая кайму, придаёт богатый декоративный эффект. Евангелие аббатисы Уоты из Нидермустера (Мюнхен, Штаатсбиблиотека), включающее страницу, на которой аббатиса предлагает свою книгу Пресвятой Деве Марии, должно быть, было написано между 1002 и 1035 годами.

Сцены имеют такое же богатство декоративных украшений, как и в Сакраментарии, но Распятие имеет новый символический характер. Мастерство работы с красками на высшем уровне, но вместо сурового драматизма события, как в книгах Рейхенау, мы теперь имеем символическую фигуру Христа, окружённую аллегориями Света и Тьмы, Жизни и Смерти, а фигуры солдат у подножия Креста вытеснены символами Церкви и Синагоги.

Романская иллюминация рукописей в Германии

После смерти Генриха III в 1056 году Германия вступила в длительный период смятения и конфликта с папством. В этой неспокойной атмосфере у императоров было мало времени для заказа книг, и основной поток королевского патронажа был прерван. Скриптории в таких местах, как Рейхенау и Регенсбург, угасли; по крайней мере, качество выпускаемых там книг снизилось, и новые центры стали играть важную роль.

В оттоновский период стилистические достижения, достигнутые в Германии, имели тенденцию распространяться на Запад, но после середины XI века положение в некоторой степени изменилось на противоположное. Оттоновский стиль был изменён западными идеями. Клюнийские реформы привнесли новые идеи в монастыри Швабии и Хирсау. Вайнгартен поддерживал прекрасную традицию иллюминирования в течение всего двенадцатого века; в его книгах заметно англосаксонское и фламандское влияние, поскольку графиня Юдит Фландрская подарила аббатству, семейному монастырю Гельфов, книги из Фландрии и Южной Англии. (См. также: Немецкое средневековое искусство с.800-1250).

В двенадцатом веке Австрия вышла на передний план развития этой части Европы. Зальцбург создал большой корпус иллюминированных рукописей, и лучшие образцы его стиля можно увидеть в простом контурном рисунке, выполненном в монохроме. В этом районе вдоль Дуная были основаны новые и реформированы старые монастыри; книги из Адмонта и Мондзее, Цветтля, Хайлигенкройца и Клостернойбурга свидетельствуют о том, что это был великий век австрийской миниатюры. В Zwiefalten Passional включены иллюминации, в которых видно, как художник борется за мощные эффекты пластики, хотя он всё ещё прибегает к более ранним прототипам. (См. также: Художники-миниатюристы.)

Аббатство Хельмарсхаузен в Саксонии находилось под прямым покровительством некоронованного короля Северной Германии Генриха Льва (1129-1195), и здесь мы снова видим растущее влияние Запада, в частности, школы мосанского искусства, близ Льежа на территории современной Бельгии.

Распространение идей не ограничилось западными районами Германии; ведь рукописи из Клюни должны быть частично ответственны за развитие событий в Богемии уже в 1085 году. В Богемии, которая в последующие века должна была стать важным центром, в это время также возникла местная школа. К величайшим образцам богемской живописи относятся Вышеградский евангелиарий (Прага, Библиотека Национального университета) и копия «De Civitate Dei» Святого Августина (Прага, Капитолийская библиотека). Картины в Евангелиарии имеют наивность народного искусства, но кисти выполнены с уверенной быстротой, что поднимает иллюстрации на более высокий уровень. Это особенно заметно в рукописи Святого Августина, которая более глубока и отличается большим разнообразием, чем Евангелиарий. С этого момента богемская живопись становится стилистически связанной с рейнской.

К концу XII века попытки добиться эффекта пластичности и движения стали гораздо более удовлетворительными; отчасти это должно быть связано со второй волной византийского влияния, полной человечности и натурализма, которая оживила художественное развитие в Германии, как и в других местах, и легла в основу готического стиля.

Романская иллюминация рукописей в Англии

Стиль иллюминации рукописей в Англии претерпел гораздо более радикальные изменения в XI и XII веках, чем в Германии. В Германии художники двенадцатого века вновь и вновь обращались за вдохновением к оттоновской живописи, но в английском иллюминировании двенадцатого века от англосаксонской традиции сохранилось только родное чувство линии.

Как и в Германии, английские художники ок. 1000 г. зависели от каролингских образцов, но сравнение двух современных рукописей из Винчестера и Трира показывает, что каждая школа выбрала для подражания совершенно разные образцы. Registrum Gregorii в Трире и Бенедикцион святого Этельвольда в Британском музее были проиллюстрированы примерно в одну и ту же дату. В трирской работе была предпринята реальная попытка расположить фигуры в пространстве. Драпировки просты, а контуры предложены несколькими заштрихованными линиями.

Иллюстрация жёстко ограничена трезвой рамкой сплошного цвета. Напротив, сцена Марии у Гроба Господня из Бенедиктария святого Этельвольда кажется сложной и неопрятной. Фигуры переходят в границы и смешиваются с акантовой листвой расписной рамы. Здесь акцент сделан на линии, а быстрый, импрессионистический рисунок придаёт иллюстрации ощущение жизненности и срочности, сильно отличающееся от трезвости немецких работ.

Несколько различных стилей каролингской иллюминации были знакомы художникам начала XI века, но важно, что Утрехтская Псалтырь была единственной работой, которая произвела большое впечатление в Англии. Эта книга, обильно иллюстрированная набросками, как известно, находилась в Кентербери в средние века. Ее прямая копия была сделана около 1000 года (Британский музей), и в ней можно увидеть, как прекрасно этот каролингский стиль соответствовал местному чувству каллиграфического стиля и дизайна.

Англосаксонские художники разработали свой собственный стиль, который редко превзойдён по изысканности и энергичности. Этот стиль хорошо проиллюстрирован в книгах архиепископа Роберта из Жюмьежа. Во всех этих книгах листва аканта беспрепятственно распространяется по рамке и вокруг иллюстрации, земля и небо изображены быстрыми мазками кисти, и везде драпировки выглядят так, как будто их подхватывает ветер. В Псалтыри из Британского музея трагедия распятия прекрасно выражена в этой беспокойной, тонкой технике. Здесь нет цвета, только быстрые штрихи тонкого пера.

Завоевание норманнами в 1066 году не сразу повлияло на местный стиль иллюминирования рукописей, но норманнские епископы привезли с собой иностранные книги и таким образом привнесли новые континентальные идеи. Постепенно возник более жёсткий, более живописный стиль. Копия книги Святого Августина «De Civitate Dei» (Флоренция, Библиотека Лауренциана), иллюстрированная в Кентербери в начале XII века, намекает на зачатки нового стиля.

В маленьких фигурках сохраняется англосаксонский стиль драпировки, и фигуры кажутся такими же оживлёнными, как и раньше, но декор каймы более контролируемый, а портрет Святого Августина совсем другой. Это фигура на плоском, узорчатом фоне; волосы сведены к формальной короне из локонов, стилизованное ухо имеет форму раковины гребешка, а драпировка, особенно над коленями, сведена к сплошному блоку геометрического узора.

Английские рукописи, рассмотренные до сих пор, происходили из скрипториев в Кентербери и Винчестере, но теперь следует обратить внимание на Сент-Олбанс и Бери-Сент-Эдмундс. Во второй четверти двенадцатого века в Сент-Олбансе была иллюминирована Псалтырь (сейчас находится в Домбиблиотеке Годехарда в Хильдесхайме), которая должна была оказать решающее влияние на развитие романской живописи в Англии.

В Псалтыри Святого Албанса (Albani Psalter) имеется более сорока полностраничных иллюстраций, а также множество украшенных инициалов. На картинах фигуры хорошо расставлены в жёстких рамках окружения, а вытянутые, монументальные фигуры теперь одеты в тяжёлые свисающие драпировки, которые определяют тело под ними. Сцены написаны в сильных, мрачных тонах, сильно отличающихся от бледных размытых цветов рукописей доконкисты.

Очевидно, что художники, должно быть, находились под сильным влиянием какой-то оттоновской или византийской модели. Несомненно, что эта книга была сделана в Сент-Олбансе, но её влияние сразу же распространилось на Бури-Сент-Эдмундс, что видно по книге Евангелия, хранящейся сейчас в колледже Пембрук, Кембридж. Иллюминации не сильно раскрашены, как в Псалтыри Альбани, но типы лиц и новая трактовка драпировок во многом обязаны Псалтыри Альбани.

Несколько других английских рукописей обнаруживают то же влияние, в частности, Псалтырь, написанная для монахинь Шафтсбери (Британский музей). В целом, однако, стиль Альбани оказался слишком суровым для английского вкуса, и в конце концов он был вытеснен более близкими альтернативами.

В середине двенадцатого века в Кентербери была сделана вторая копия с Утрехтской псалтыри. Импрессионистический реализм теперь был вытеснен рисунком, тонкие щелчки пера, которые намечали землю, были заменены формальными фигурами, лица и драпировки напоминают стиль Альбани, и хотя иллюстрации по-прежнему выполнены в общих чертах, были использованы краски нескольких разных цветов. Каждая сцена теперь заключена в узорчатую рамку, тогда как раньше фигуры были разбросаны по тексту.

Среди лучших книг двенадцатого века – великая Библия Бури (Колледж Корпус-Кристи, Кембридж). Подобные Библии открывали новые возможности для художников и, несомненно, были знамениты даже в своё время. Библия Бури демонстрирует полное усвоение стиля Альбани. Фигуры расставлены по местам с тем же чувством пространства, но здесь драпировка псалтыря Альбани была разработана в характерной английской манере, создавая эффект влажных складок, цепляющихся за форму внизу. Картины выполнены в изысканно ярких цветах, а страницы сверкают, как ювелирные изделия или драгоценные металлы.

Обработка драпировки «влажными складками», почти реалистично использованная в Библии Бури, была адаптирована другими художниками в более и более декоративный вид абстрактного искусства. Ламбетская Библия, иллюстрированная в Кентербери, показывает, до какой степени была доведена эта схематизация, сводящая пластическую форму к плоским геометрическим узорам. В Библии Бури художник попытался создать впечатление глубины, варьируя цвета фона, как это делали оттоновские художники, но в Ламбетской Библии фигуры расположены на фоне сплошного цвета. Для тех, кто считает романское искусство сознательным отходом от реализма, эта работа, несомненно, является одной из главных.

Существуют стилистические свидетельства того, что некоторые художники переходили из одного скриптория в другой. В Винчестере об этом свидетельствует ещё одна великая Библия. Сегодня она переплетена в три тома и представляет собой синтез развития живописи во второй половине двенадцатого века. Вполне вероятно, что эта книга – Винчестерская Библия – была иллюминирована в Сент-Свитхунс, Винчестер, и некоторые её части близко сопоставляются с другой винчестерской книгой – Псалтырь Сент-Свитхунс (Британский музей) – но в Библии можно различить работу по крайней мере шести различных иллюминаторов.

Самый ранний из них, так называемый Мастер прыгающих фигур, изобразил фигуры с большим чувством движения и энергичности, используя приём «сырой складки» в манере, схожей с мастером Библии Бэри. Почти современный художник, мастер рисунков апокрифов, демонстрирует более чёткое чувство линии и, похоже, хотел, чтобы его рисунки были подчёркнуты лишь бледным цветовым пятном. Более поздние иллюстрации книги заметно отличаются и демонстрируют явное византийское влияние.

В третьей четверти двенадцатого века между Англией и Сицилией существовали прямые контакты, а реализм и классицизм последнего художника, которого уместно назвать Мастером готического величия, возвещает о рождении нового вида фигурной живописи, к которому применяется название «готика». Первые выдающиеся достижения этого нового реализма можно найти в Вестминстерской псалтыри (Британский музей), ок. 1200 г., где на пяти полностраничных картинах фигуры выполнены с новой основательностью и силой. Новый стиль также появляется в Бестиарии (Британский музей), в котором все формализованные драпировки романского стиля были отброшены в пользу чего-то более простого и мягкого.

Возможно, уместно, что обсуждение рукописей одиннадцатого и двенадцатого веков должно закончиться ссылкой на Парижскую Псалтырь (Национальная библиотека, Париж). Хотя по сути это ещё одна копия Утрехтской псалтыри, здесь роспись полностью раскрашена, стиль фигур отошёл от декоративного узора романского искусства, и только иконография сохранилась нетронутой. Эта работа ясно показывает изменения в стиле, происходившие на протяжении веков, причём на каждом этапе развития создавались произведения очень высокого качества. В настоящее время создана сцена для более мягкого, более свободного стиля английской готической иллюминации.

Романская иллюминация рукописей в Испании

В девятом, десятом и одиннадцатом веках в Испании существовало два типа христиан; те, кто жил на севере, были свободными, постоянно борясь за сохранение своей независимости против мусульман на юге, но кроме того, было много христиан, живших под властью мусульман. Эти люди были известны как мозарабы.

Неудивительно, что мозарабское искусство во многом обязано арабскому влиянию, хотя одна книга конца девятого века, Библия из Монастерио делла Кава деи Террени, показывает довольно сильное влияние каролингского искусства. Кажется, что поначалу они использовали только украшенные инициалы. Но до наших дней дошло лишь несколько книг, датируемых концом девятого века. (Примечание: Об испанских фресках см: Романская живопись в Испании с.1000-1200).

Самые известные ранние испанские рукописи связаны с аббатом Беатусом из Либаны, который жил в восьмом веке. Он запомнился, прежде всего, своими Комментариями к Откровениям Святого Иоанна Божественного – Апокалипсису – и своими исследованиями Пророчеств Даниила. Эти две книги, описывающие таинственный мир, полный угроз, были чрезвычайно популярны среди беспокойных христиан в Испании и послужили основой для значительной части иллюминированных книг, сохранившихся до наших дней. Существует не менее двадцати трёх иллюстрированных копий Апокалипсиса Беатуса, и многие сцены всё ещё сохраняют свои поразительные цвета спустя тысячу лет.

Один из таких Апокалипсисов является сокровищем кафедрального собора Героны. Он подписан старшим и почётным пресвитерами, а также Энде «Пинтрикс». Он датирован 975 годом и обильно украшен сценами из жизни Христа, апокалиптическими видениями и многочисленными декоративными птицами и животными. Перед нами мозарабское искусство в его лучшем проявлении, работа ослепительной оригинальности с блестящими цветными фонами дополнительных оттенков.

Иллюстрация «Падение громовержца» подтверждает назидательную цель этих книг. Это сцена, описанная в Откровении, глава 4, и художник внимательно следил за библейским текстом, в котором говорится о двадцати четырёх старцах, «облечённых в белые одежды, и на головах их венцы золотые». Текст «от престола исходят молнии и гласы громовые» написан вокруг центрального медальона с изображением возвышающейся фигуры, которая указывает на запечатанную книгу. На переднем плане картины изображён сам святой Иоанн, лежащий в трансе. Это дидактическое качество очень характерно для мозарабского искусства и в некотором смысле предвосхищает французские «Библии морали» тринадцатого века.

Другие прекрасные мозарабские рукописи, помимо Апокалипсисов Беатуса, включают Codex Vigilano или Albeldense и Codex Emilianense, которые сейчас хранятся в библиотеке Эскориала. Они представляют собой книги, содержащие акты христианских соборов, а последний является просто копией Кодекса Вигилано. На последней странице Кодекса Вигилано фигуры королей и королев изображены на отдельных панелях, а в нижнем ряду – Вигила, главный писец, со своими помощниками Саррацино и Гарсеа.

Сама упорядоченность страниц и изящество драпировок наводят на мысль о каком-то неиспанском влиянии, и считается, что эту рукопись иллюстрировал иностранец, глубоко проникшийся испанским чувством и техникой. Работа над Codex Emilianensis была начата в тот же год, когда был завершён Vigilano, и уже тогда художники вернулись к чисто мозарабскому стилю.

Повествовательные картины бессистемно разбросаны по всей странице, а человеческая форма интерпретируется чисто каллиграфическим способом. Имена Веласко, епископа Сисебуто и нотариуса Сисебуто заменяют имена авторов Кодекса Виджилано.

Если только нам не посчастливилось узнать дату книги, как в случае с Жеронским Беатусом, точная датировка испанских рукописей затруднена, но в целом иллюминации одиннадцатого и двенадцатого веков показывают постепенное проникновение транспиренейского влияния. Копия Апокалипсиса Беатуса из Силоса (Британский музей) ок. 1100 года демонстрирует более натуралистическую интерпретацию сюжета, а украшенные инициалы имеют южно-французский характер.

Эта смелая, весьма оригинальная манера живописи оказалась более влиятельной, чем можно было ожидать. Она оказала сильное влияние на соседние скриптории Южной Франции (например, Апокалипсис Святого Севера) и на искусство Португалии, но она также распространилась дальше на север и, что довольно удивительно, её можно увидеть в книгах, сделанных в скриптории Сент-Омера в Северной Франции. Апокалиптические сцены в Liber Floridus Ламберта из Сент-Омера (Париж, Национальная библиотека) отражают испанскую любовь к ярким цветным фонам.

Романская иллюминация рукописей в Италии

Теперь мы должны перейти от Испании, где христианским монахам пришлось разрабатывать свой собственный стиль без руководства традиций и прототипов, к Италии, стране с почти непрерывным наследием религиозного искусства с раннехристианских времён и непосредственно соприкасающейся с Восточной империей Византии.

Во времена Оттоновской империи Южная Италия была костью раздора между германскими и византийскими интересами; борьба ещё более осложнилась с приходом норманнов в XI веке. Стилистически это отразилось в искусстве бенедиктинского монастыря Монте-Кассино, расположенного к югу от Рима. Настоятель монастыря, Дезидерий (1057-1085), имел связи с Константинополем; он послал туда художников, искусных в мозаичном искусстве, чтобы они украсили церковь, которую он перестроил, и заказал несколько изделий из византийского металла, например, золотой антапендиум, украшенный сценами из жизни святого Бенедикта.

Насколько сильно восточное влияние отразилось на работе скриптория в Монте-Кассино, можно судить по «Жизни святого Бенедикта и святого Мавра» (Рим, Ватиканская библиотека), написанной во время аббатства Дезидерия. Она иллюстрирована более чем сотней небольших сцен из жизни святых. Это живые контурные рисунки, заполненные цветными размывами, и долг перед Византией удивительно поверхностен. Некоторые инициалы указывают на знание Оттоновского сакраментария Генриха II, но прямых связей нет. (Об итальянских настенных фресках и алтарных образах см: Романская живопись в Италии с.1000-1200).

В Южной Италии появилось такое явление, как Exultet Roll. Это длинная полоса пергамента, содержащая пасхальный гимн, который пел священник во время бенедикции пасхальной свечи. Рулон был иллюстрирован соответствующими сюжетами, чтобы верующие могли смотреть на него, когда рукопись разворачивали над пюпитром. Иллюстрации, конечно же, перевёрнуты вверх ногами для читателя. Рулон Бари, датируемый до 1028 года, является типичным и изображает персонификацию Земли. Эти монументальные фигуры, вероятно, были созданы самим художником и не имеют явного источника вдохновения, но границы, украшенные медальонами и беневентским шрифтом, напоминают искусство Монте-Кассино.

По стилю настенной живописи в нескольких церквях Рима ясно, что там была написана серия больших Библий. Эти «атлантические» Библии часто содержат полностраничные иллюстрации, а их масштаб позволяет использовать широкую кисть и почти придаёт им качество фресковой живописи. Одной из таких книг является Библия из Чивидале-дель-Фриули. Для конца одиннадцатого века это довольно примитивный стиль искусства. На фолио 1 изображены сцены из Творения. Повествование ведётся горизонтальными полосами, и в каждой сцене наиболее важная фигура выделяется на фоне более тёмной полосы цвета. Византийское влияние очевидно в типах лиц, но оно не повлияло на дух художника, который использует простое повторение форм (две фигуры Бога Отца почти идентичны) и демонстрирует эскизную беспечность в отношении контуров и драпировок.

Более изысканным примером этих атлантических Библий является Гигантская Библия (Мюнхен, Штаатсбиблиотека), подаренная аббатству Хирсау императором Генрихом IV около 1075 года. В целом, итальянская миниатюрная живопись тесно связана с современными тенденциями в настенной живописи, и в этой книге есть иллюстрации, которые очень похожи на циклы фресок в Риме.

Однако, несмотря на эти Библии, среднеитальянская иллюминация рукописей романского периода не достигает тех славных высот, которых достигли англосаксы или оттоновская школа. Напротив, она кажется почти второстепенным видом живописи, не заслуживающим особого внимания. Большое количество книг имеет простой орнамент инициалов, и их можно разделить на группы только после кропотливого изучения конкретных мотивов.

Однако на севере художники были более подвержены постороннему влиянию, чем в консервативных городах юга. Скриптории, в отличие от южных, были активны уже в начале XI века, и такая книга, как Сакраментарий из Ивреа, ок. 1010 года, показывает принятие немецкого стиля. В этой рукописи можно различить по крайней мере четыре разные руки; один художник использует реалистический экспрессионизм, заимствованный из каролингской рукописи, такой как Золотая Псалтырь Санкт-Галла, другой демонстрирует более близкое родство с оттоновским стилем, а третий придаёт своим фигурам скорбные лица Испании.

Примером североитальянской живописи конца XI века является Миссал (Милан, Библиотека Амброзиана). Большая буква «V» слов Vere dignum обращена к изображению Распятия. Тесное переплетение по углам рамки, «греческий ключ» и пальметты в бордюрах, а также типы лиц свидетельствуют о широком разнообразии источников, характерном для североитальянской живописи.

Романский стиль живописи продержался в Италии очень долго, и в отличие от быстрого развития в других местах, здесь не было радикальных изменений до появления совершенно нового вида искусства Проторенессанса – фресок в Ассизи и работ Джотто, которые проложили путь к полноценной живописи Раннего Возрождения периода кватроченто.

Рукопись во Флоренции (Библиотека Лауренциана) имеет инициалы и шрифт, позволяющие предположить английское происхождение XII века, но одна страница, оставленная художниками оригинала пустой, была украшена итальянским художником XIII века сценами из «Судеб Иова». Бедный Иов, покрытый язвами, сидит на нарах, за ним наблюдают три его друга. Приспешники сатаны насмехаются над ним сверху, а в верхнем углу мы видим разрушение его дома и семьи. Повествовательный эффект силён, но трудно осознать, что это современная утончённая элегантность Франции XIII века.

Однако при дворе Фридриха II в Южной Италии и Сицилии (ок. 1220-50) существовала важная, хотя и изолированная группа средневековых художников. Сам Фридрих был большим покровителем всех отраслей искусства и был заинтересован, возможно по политическим причинам, в возрождении античности, что нашло отражение в романской скульптуре его художников в Кастель дель Монте, недалеко от Капуи. Он также написал очень подробный трактат об искусстве соколиной охоты, а иллюстрированная копия, хранящаяся в Ватикане около 1250 года, содержит серию восхитительных рисунков, выполненных с яркой непосредственностью и оригинальностью. Копия трактата Гиппократа о растениях (Флоренция, Библиотека Лауренциана) демонстрирует настроение, далёкое от стилизаций Северной и Центральной Италии, и, несомненно, происходит из круга Фридриха.

Романская иллюминация рукописей во Франции

Любое рассмотрение французской романской архитектуры требует от студента рассмотрения зданий в региональных группах, каждая из которых имеет свои особенности. Такой подход в равной степени необходим и для изучения освещения этого периода. В стране, граничащей с Германией, Италией, Испанией и Англией – государствами, создавшими такое разнообразие стилей в XI и XII веках, – вряд ли можно ожидать однородного национального искусства. Более того, Франция XI-XII веков была раздроблена на несколько отдельных феодальных княжеств. До создания школ в Париже в XIII веке во Франции существовало множество различных направлений в искусстве иллюминирования рукописей.

Искусство редко процветает во время стресса, и после упадка империи Каролингов Франция переживала долгие годы вторжений и грабежей до прихода к власти Капетингов в конце десятого века. Монашеские реформы, проводимые аббатом Одилоном (996-1048) и аббатом Хью (1049-1109) из Клюни, подчёркивали важность буквы бенедиктинского правила и навязывали более строгую и набожную жизнь в монастырях.

В этой более спокойной атмосфере скриптории снова начали производить прекрасные работы. Каролингское наследие лежит в основе большинства романских скрипториев Франции, но для дальнейшего вдохновения художники обращались либо к своим соседям, либо к книгам, привезённым в их монастыри странствующими сановниками церкви. (Примечание: О французской настенной живописи см: Романская живопись во Франции ок. 1000-1200).

Основными заказчиками иллюминированных евангельских рукописей были аббатства и монастыри, управляемые растущим числом религиозных орденов. Эти меценаты также финансировали создание широкого спектра других литургических и церковных предметов. Например, Триптих Ставелота (1156) – прекрасное произведение романского стиля, созданное для аббатства представителями мозанской школы искусства, возможно, включая Годфруа де Клера (де Гюи) (1100-1173). См. также работы более известного Николая Верденского (1156-1232).

На юге Франции существует странный, тонкий тип лиственного переплетения, используемый в инициалах и бордюрах. Этот чисто декоративный мотив образует связь между многими различными скрипториями и помогает связать их в единую группу. Комментарий Беатуса на Апокалипсис от Святого Севера (Париж, Национальная библиотека) является французской копией испанских книг.

Здесь очень сильно влияние моцарабизма, а мотивы явно заимствованы из арабского вдохновения. Фигуры расположены на ярких фонах красного и жёлтого или зелёного и синего цветов, а точная обработка создаёт эффект резко очерченных эмалей. Сен-Север расположен недалеко к югу от Бордо, и художник Стивен Гарсия – человек, глубоко проникнутый идеями, пришедшими из-за Пиренеев, но инициалы украшены длинными, истощёнными усиками лиственных переплетений, зародившихся в Альби и Тулузе.

Рассматривая французскую живопись, нельзя недооценивать важность маршрутов паломничества. Через всю Францию проходили предписанные маршруты, ведущие к святилищу Святого Иакова в Сантьяго-де-Компостела на северо-западе Испании. Вдоль этих маршрутов процветали важные монастыри, были построены большие церкви для паломников, и мы можем предположить, что некоторые путешественники оставляли в качестве подношений не деньги, а подарки.

Аббатство Святого Марциала в Лиможе было одной из таких паломнических церквей, которая, несомненно, принимала множество гостей из других стран. Таким образом, книги из его скриптория отражают не только юг Франции, но и работы оттоновских мастеров. Большая Библия Святого Марциала (Париж, Национальная библиотека) датируется около 1100 года. Это работа очень талантливого художника, с хорошо сбалансированными, чёткими композициями. Фигуры стоят в архитектурных декорациях, напоминающих Апокалипсис святого Севера, а цвет тщательно использован для достижения максимального декоративного эффекта.

Южно-французские формы распространились на удивление далеко на север, до Анжу. Анжуйская группа рукописей включает в себя Библию, Псалтырь и Житие Сент-Обена из аббатства Сент-Обен в Анжере. Эти книги связаны с работой некоего Фулько, который был нанят (1082-1108 гг.) для украшения монастыря Сен-Жан в Шато Гонтье.

Несмотря на разницу в масштабе и технике, все эти работы, похоже, были выполнены под вдохновением одного человека. Жизнь Сент-Обена (Париж, Национальная библиотека) отличается тяжеловесностью, которая отражает искусство Пуату. Драпировки массивны и имеют резко очерченные складки, которые создают впечатление, что они сделаны из гораздо более жёсткого материала, чем простая ткань. Эти мощные и впечатляющие иллюстрации, с их тонкими, сильными цветами, являются самой сутью романской живописи.

Иллюминирование в Бургундии в это время представляет собой быстрый ряд изменений в стиле. К сожалению, большинство рукописей из Клюни было утеряно, когда аббатство было разрушено во время Французской революции. Аббаты Клюни поддерживали тесные личные контакты с Германской империей и Римом.

Сохранившиеся книги украшены рейнскими инициалами, а в картинах фигуры выполнены с таким сочувствием и вниманием, которое можно превзойти только в византийских книгах. Натуралистично используется приём «влажных складок», и возникает подозрение о присутствии восточных художников. Рукопись Святого Хильдефонса , хранящаяся сейчас в Парме, по-видимому, происходит из Клюни. Однако она проиллюстрирована в чисто немецком стиле, и это снова наводит на мысль, что в Клюни работали иностранные художники.

С другой стороны, ранние рукописи нового цистерцианского монастыря в Сито демонстрируют три совершенно разных стиля, сменяющих друг друга в быстрой последовательности. Первые два стиля можно увидеть даже в одном манускрипте. Это большая четырёхтомная Библия, известная как Библия Святого Стефана Хардинга (Дижон, Муниципальная библиотека), написанная и иллюстрированная в начале двенадцатого века. Первые два тома имеют тщательно проработанные исторические инициалы и цветные иллюстрации. Стивен Хардинг, англичанин из Шерборна, ставший аббатом Сито в 1109 году, несомненно, был ответственен за резкое изменение стиля. Новый стиль обладает всей спонтанностью лучших английских иллюминаций. Любопытные уродливые лица и толстые юмористические фигуры находят свои ближайшие параллели в такой книге, как Псалтырь Шафтсбери (Лондон, Британский музей), которая также происходит с запада Англии.

Историзированные инициалы в копии «Моралии святого Григория в книге Иова» (Муниципальная библиотека, Дижон) имеют такой же английский характер со светлыми, яркими красками и очень оживлёнными фигурами. Инициал «R», заполняющий всю страницу, состоит из двух элегантных атлетов, один из которых стоит на плечах другого и собирается атаковать прекрасного дракона. Инициал «P» представляет собой сложную группу дерущихся мужчин и кусающих друг друга животных.

Другая бургундская рукопись, почти современная Библии Святого Стефана Хардинга, это Библия Святого Бенигна (Дижон, Муниципальная библиотека). На ней есть инициалы, написанные сильными красками на золотом фоне, которые содержат сцены, связанные с текстом. На «Q» в начале Евангелия от Луки изображена получеловеческая, полусимволическая фигура, сидящая за столом, а «H» в начале книги Исход проработана с изображением Моисея перед фараоном.

Здесь нет ни лёгкости, ни бледности красок, ни тонкого чувства юмора, только тяжёлая листва и густые переплетения. Эта книга также интересна тем, что в неё включены несколько более поздних дополнений мастера из Сито, который написал Мадонну с младенцем и Древо Иессея в копии Комментария Святого Иеронима к Исайе (Дижон, Муниципальная библиотека) в стиле, который был совершенно новым, полным натурализма и изящества.

Святой Бернар, суровый цистерцианский аббат из Клерво, издал в 1134 году своё знаменитое «Осуждение живописного изображения религиозных сюжетов». Но его высказывания не оказали на удивление большого влияния на освещение рукописей, хотя некоторые цистерцианские книги, в частности Библия святого Бернарда (Труа, Муниципальная библиотека), отказались от любого вида повествовательных сцен и всех цветов, кроме самых простых. Библия святого Бернарда – это шедевр элегантной сдержанности с изысканным шрифтом и тонко прорисованными инициалами.

Между 986 и 1004 годами аббатство Сен-Бертен в Сен-Омере на северо-востоке Франции управлялось аббатом Одбертом. Имя Одберт предполагает англосаксонское происхождение, а книги, написанные во время его аббатства, демонстрируют очень сильную склонность к английскому стилю. Евангелия Святого Бертина (Булонь, Муниципальная библиотека), несомненно, являются работой англичанина. Рисунок имеет ту же восхитительно быструю технику, то же чувство движения и экспрессии, что и в Бенедиктарии Святого Этельвольда. Сам Одберт также был художником, и он добавил своё имя к псалтырю, который сейчас находится в Булони.

Среди других его книг – «Аратус» (Лейден), несколько книг Евангелий и книга Житий святого Бертина, святого Фолкуина, святого Сильвина и святого Виннока (Булонь, Муниципальная библиотека) – всех святых, связанных с аббатством святого Бертина. Иллюстрация святого Бертина с его спутниками показывает странный характер Одберта. Изображение человеческого лица является отличительной чертой его стиля; эти лица постоянно повторяются в его работах и, кажется, имеют постоянно озабоченное, вопросительное выражение.

Он черпал своё вдохновение из различных источников и объединил свои прототипы в очень индивидуальный стиль. Архитектурный каркас представляет собой смесь оттоновских и английских мотивов, в то время как декоративные медальоны содержат искажённых животных ирландского происхождения. Однако стиль фигур удивительно статичен, в нём нет и намёка на развевающиеся на ветру драпировки англосаксонского искусства. Одберт демонстрирует прекрасное чувство цвета, которое он использует с хорошими декоративными результатами.

Влияние Нормандского завоевания на английскую иллюминацию уже рассматривалось. В Нормандии завоевание ознаменовало рождение истинного романского стиля, хотя точная роль, которую сыграла Англия, довольно сложна. На самом деле, английское влияние вскоре исчезает, и новые идеи порождают совершенно индивидуальные стили в таких местах, как Мон-Сен-Мишель. Мы видели, что стилистическое развитие можно проследить в Кентербери по четырём копиям Утрехтской псалтыри. Аналогичным образом существуют три копии Жизни Святого Аманда из аббатства Святого Аманда в Валансьене (сейчас в библиотеке Валансьена).

Первая из них датируется концом XI века и задаёт образец для двух других. Сорок сцен из жизни святого расположены среди текста и выполнены в довольно простой, живописной манере. Второе Житие гораздо более стилизовано. Это работа уверенного художника середины двенадцатого века, который иногда использует странный приём драпировки. Он отрезает толстой линией целый участок драпировки и внутри него красками моделирует фигуру. Эта техника напоминает об искусстве эмали и витражей.

Не следует забывать, что эта область северо-восточной Франции и долина реки Мёз славились своими замечательными изделиями из металла, как из эмали, так и из бронзы, и это вполне могло повлиять на иллюминаторов. Третья «Жизнь Святого Аманда», созданная в конце XII века, знаменует собой кульминацию романского стиля в Сент-Аманде. В книге всего семь иллюстраций, но каждая из них чрезвычайно высокого качества. Выбор цветов – старая роза, яркие жёлтые, голубые и пурпурные – великолепен, а элегантность и изысканность предвещают появление готического искусства – грядущего нового стиля.

Также из Сент-Аманда происходит Библия в пяти томах (Валансьенн, Муниципальная библиотека). Каждый том открывается полностраничным инициалом, расположенным на фоне ковра с лиственным декором. Инициал «А», открывающий четвёртый том, подписан Савало, монахом из Сент-Аманда. Инициал представляет собой сложную композицию из тел драконов на фоне листвы, среди ветвей которой копошатся животные и люди. Извилистая утончённость страницы снова напоминает тонкую чеканку металлических поверхностей.

Влияние Англии в этой области не заканчивается одиннадцатым веком. Из Лисси есть два портрета евангелистов из Евангельской книги (Авеснес, Археологическое общество), которые имеют очень близкое родство с английской Ламбетской Библией. Любопытные условности драпировки очень похожи, хотя лица больше напоминают лица в книгах из Сент-Аманда. Несмотря на то, что листья Авеснеса всё ещё остаются по сути романскими по стилю, очень важно, что они демонстрируют тесные художественные связи с Англией. Именно в этой среде зародится новый готический стиль.

Иллюминированные евангельские тексты романской эпохи можно увидеть в некоторых лучших художественных музеях мира.