Неоклассическая скульптура читать ~19 мин.

Неоклассическое искусство было доминирующим стилем искусства в Европе и Америке в конце XVIII – начале XIX веков. Оно включало неоклассическую архитектуру и неоклассическую живопись, а также пластическое искусство всех видов.

Вдохновлённые археологическими открытиями в Помпеях и Геркулануме, а также возрождением архитектуры, скульпторы-неоклассики отказались от легкомысленной красивости рококо в пользу порядка и ясности, связанных с греческим искусством и его младшим собратом римским искусством.

Возрождение неоклассицизма началось в Риме – важном месте остановки во время Гранд-тура – откуда оно распространилось на север во Францию, Англию, Германию, Швецию, Россию и Америку.

Общая характеристика

Классицизм, или неоклассицизм – подражание искусству классической древности – господствовал во всей Европе в последние годы восемнадцатого и в первой четверти девятнадцатого века. Этот стиль пропагандировали немецкий учёный Иоганн Иоахим Винкельман (1717-1768) – в частности, в своих двух книгах «Размышления о живописи и скульптуре греков» (1755) и «История искусства античности» (1764) – и немецкий художник Антон Рафаэль Менгс (1728-1779); Но это движение можно рассматривать и как спонтанную реакцию против экстравагантности скульпторов барокко и рококо (1600-1750).

Подражание греческой и римской скульптуре, которое практиковали неоклассицисты, было более абсолютным, чем у скульпторов Возрождения, таких как Микеланджело (1475-1564). Поскольку вначале не были известны произведения лучших античных периодов, за высшие образцы были взяты работы учеников Праксителя и эллинистического искусства в целом, в результате чего очарование и грация, мягкость, а иногда даже чувственность стали великими желаемыми.

Хотя скульптуры Парфенона (447-422) и Эгинетского храма были открыты Европе в начале XIX века, на самом деле они оказали очень мало влияния. Бертель Торвальдсен и другие поздние скульпторы-неоклассицисты льстили себе, что они достигли более сущностной греческой манеры, чем Антонио Канова и предыдущее поколение, присвоив ей название эллинизма; но на самом деле вся продукция неоклассицизма была очень похожа.

Как и все подражатели, неоклассицист преувеличивал черты своих прототипов, опуская, например, моделирование, насколько это было возможно в его стремлении к идеализированной и обобщённой красоте античности. Целями, которые он ставил перед собой, были эллинское спокойствие тела, классическое бесстрастие лица и простота композиции; но иногда, отдавая последнюю дань уважения скульптуре барокко или в неистовой попытке снять холодные чары неоклассического стиля, он осмеливался предаваться экстравагантной жестикуляции, тем более очевидной и болезненной, что она была непригодна для форм, которые он заимствовал из прошлого.

Живописная перспектива была изгнана из рельефов. Христианские сюжеты считались менее способными к высокому художественному выражению, чем сюжеты классической мифологии и истории. По мнению самых строгих теоретиков, портреты были табу; но меценатство требовало их, и исполнители успокаивали свою совесть, обобщая черты, приближая их к чертам какой-нибудь греческой или римской фигуры, одевая формы в античный костюм или античную наготу или, по крайней мере, несколько скрывая современную одежду классически задрапированной мантией. Все темы были подавлены риторической сентиментальностью. Однако даже у неоклассицизма были свои достоинства, и одно из них – частичное восстановление скульптурного чувства в отличие от барочной живописности.

О других значительных школах и стилистических направлениях см. в разделе Художественные направления (с 100 г. до н.э.).

Неоклассическая скульптура в Италии

Первым великим представителем стиля в скульптуре был итальянец, Антонио Канова (1757-1822), родившийся в Поссаньо в провинции Тревизо, но работавший главным образом в Риме. Он оттенил неоклассическую манеру другими чертами, но также стал примером её типичных черт. Близкое сходство его Персея с головой Медузы, находящегося в Ватикане, с Аполлоном Бельведерским показывает, как иногда он предавался почти точному воспроизведению антиквариата. В других случаях связь, хотя и очевидная, не столь ощутима: например, «Купидон и Психея» в Лувре, кажется, была подсказана картиной с изображением фавна и нимфы из Геркуланума.

Концепция Полины Бонапарт как Венеры Виктрикс может служить примером его адаптации портретов к классическим фигурам. Подобно греческому художнику Праксителю, искусство Кановы воплощает неоклассические стандарты грации и мягкости. Одной из причин этого было то, что эти качества были созвучны его собственной личности, и в скульптуре Кановы действительно есть более субъективная нота, чем в среднем творчестве этого движения. Он обладал чувством физической красоты, неотъемлемым наследием своей расы, которое даже тирания неоклассицизма не смогла полностью притупить.

Одним словом, в его работах больше тепла, чем в работах его соперников. Изящество и сладость многих его произведений – это отголоски искусства рококо. Другую фазу его личности демонстрирует картина «Геркулес и Лихас» в Национальной галерее современного искусства в Риме, одна из его случайных и удачных попыток воспроизвести колоссальные и силовые аспекты античности. Здесь, как и в некоторых других случаях, чувство барокко было ещё достаточно сильным, чтобы заставить его выбрать для репрезентации мимолётный момент.

Он также не был настолько безразличен к природе, как того требовали пуристы. Лучшим доказательством тому служат некоторые из его портретов, например, Летиция Бонапарт в Чатсворте, Англия.

Современные тенденции к упрощению, умиротворению, аллегории и сентиментальности хорошо иллюстрирует серия его монументов. В двух гробницах папы Климента XIV и папы Климента XIII, первой в церкви Св. Апостолов, второй в соборе Святого Петра в Риме, он привёл барочный тип усыпальницы к большему спокойствию. Его самый претенциозный мавзолей, памятник эрцгерцогини Марии Кристины в Августинской церкви в Вене, является сдержанным примером французской драматической гробницы восемнадцатого века.

Неоклассическая скульптура в Дании

Хвалёный эллинизм Бертеля Торвальдсена из Копенгагена (1770-1844) проявился главным образом только в большем изобилии греческих сюжетов и в жеманстве по поводу большей археологической правильности и детализации. Утвердившись в Риме, он превратился в абсолютного раба античности. Было само собой разумеющимся, что его уважение к природе будет сведено к минимуму. В его скульптуре не хватает того отпечатка индивидуальности, который Канова сумел сохранить. Когда ему не помогали чужие идеи и когда он не воспроизводил античные представления, он был прост и лишён воображения почти до тупости, и это не компенсировалось никакими эмоциональными качествами. Можно, конечно, сказать, что он хотел этой простоты и этого подавления страстей, потому что и то, и другое не соответствовало спокойствию античности; но если бы он не был очень флегматичным по темпераменту, он, несомненно, стал бы страдать от таких ограничений, а временами и в определённой степени он, конечно, стряхнул бы эти оковы. Он даже технически уступал Канове.

Главным эстетическим качеством, которым он занимался, вероятно, была композиция, и здесь он почти всегда был хорош. Достаточно одного-двух примеров. Как и Персей Кановы, его Ясон с золотым руном (1803) – всего лишь переложение Аполлона Бельведерского.

Во фризе триумфа Александра всадники навеяны фризом Парфенона, а азиаты – варварами на колонне Траяна. Как и Канова, он был более расположен к нежной элегантности, чем к героике, и по этой причине, возможно, он предпочитал рельефы круглым статуям. Но даже в своих лучших работах в этой манере, таких как знаменитые аллегорические тондо «Утро и ночь», он не приблизился так близко к праксительскому изяществу, как его итальянский соперник.

Ближе всего к натурализму он подошёл в трёх из четырёх своих тондо «Времена года», причём очаровательная «Весна» осталась античной по замыслу. Свои портреты он, скорее всего, полностью переводил на античные термины, пока не оставалось ни малейшего намёка на личность. Например, граф Потоцкий в краковском соборе – это сильно идеализированный классический воин. Его лучшим портретом, возможно, является сидящее чучело Пия VII на гробнице в базилике Святого Петра, памятник более спокойного типа, использованный Кановой. Во второй половине своей жизни он был вынужден несколько пожертвовать своими принципами и отдать дань романтическому движению; но при отсутствии исторического чувства он был здесь не в своей тарелке, и даже в лучших своих статуях в романтических костюмах, таких как конный Максимилиан I на Виттельсбахер-плац в Мюнхене, он не смог достичь ни остроты, ни силы.

Неоклассическая скульптура во Франции

Французский неоклассицизм представлен прежде всего Жаном-Батистом Пигалем (1714-1785) и его учеником Жаном-Антуаном Гудоном (1741-1828). Пигаль, ставший академиком в возрасте 30 лет, одинаково хорошо создавал как небольшие жанровые вещи, так и грандиозные надгробные скульптуры – один из величайших мастеров своего времени. Его ученик Гудон получил Римскую премию в 1761 году и уже в раннем возрасте вырезал две работы, обеспечившие ему репутацию, – неоклассического Святого Бруно (1767, S.Maria degli Angeli) и мужскую фигуру «экорше» (1767, Schlossmuseum, Gotha), широко используемую в академиях изобразительных искусств для демонстрации анатомии человека. Однако наибольшую известность ему принесли мраморные портреты и портретные бюсты, такие как Вольтер (1781) Библиотека французской комедии, Париж.

Неоклассицизм получил во Франции особое развитие благодаря революционным идеалам античных республик и наполеоновским представлениям о Римской империи. Художественная диктатура, которой в прошлом пользовались такие люди, как Шарль Лебрен, теперь принадлежала художнику Жаку-Луи Давиду, который пользовался подтверждённым античным влиянием как в скульптуре, так и в своей собственной сфере. Однако, поскольку античные заимствования были окрашены несомненной «французскостью», они никогда не были столь абсолютными, как у Кановы и Торвальдсена.

Одна группа скульпторов культивировала праксителевское изящество, продемонстрированное Антуаном Дени Шоде (1763-1810) в его изысканном «Купидоне, ловящем бабочку». Пьер Картелье (1757-1831) может быть отнесён к другой, более строгой группе, которая нашла успех в украшении неоклассической архитектуры и в других монументальных начинаниях. Взяв за основу древнюю монету или драгоценный камень, он, например, выполнил довольно впечатляющий рельеф в своей Триумфальной квадриге над центральной дверью Колоннады на восточном фасаде Луврского дворца. Менее сдержанный, чем большинство неоклассицистов, он выявил в своей статуе Верньо в Версале такие качества портрета, которые даже его археологический энтузиазм и античный костюм не смогли полностью свести на нет.

Некоторые скульпторы отважились на более решительный бунт, осмелившись в какой-то степени изучать природу и наделять свои творения хотя бы толикой тепла. Жозеф Шинар из Лиона (1756-1813) в мягких очертаниях своей любимой терракотовой скульптуры сохранил много лёгкого и изящного очарования рококо. Его «Три грации» , хранящиеся в Музее изящных искусств в Лионе, – типичный пример изящной и причудливой трактовки мифологических сюжетов в XVIII веке.

Его слава основана на нежных бюстах молодых женщин. Хотя иногда он настолько подчинялся существующим стандартам, что одевал их в классические костюмы, он нарушал неоклассические догмы, делая их настоящими портретами, и, возможно, больше, чем кто-либо другой в этот период, он наделил их французской чувствительностью к женскому очарованию.

Скульптура классической древности
Раннеклассическая греческая скульптура (500-450 гг. до н.э.) Начало золотого века. См. Дельфийский возница (475)
Высокая классическая греческая скульптура (450-400 гг. до н.э.) Славная эпоха статуй и рельефов Парфенона.
Позднеклассическая греческая скульптура (400-323 гг. до н.э.) Смотрите такие произведения, как Афродита Книдская и Аполлон Бельведерский.
Греческая скульптура эллинистического периода (323-27 гг. до н.э.) См. Венера Милосская и Лаокоон.
Римская рельефная скульптура (117-324 н.э.) Посмотрите сказочные исторические рельефы, такие как на Колонне Траяна.

Неоклассическая скульптура в Германии и Австрии

Натуралистическая традиция была слишком укоренившейся в немецком искусстве, чтобы неоклассицизм смог её искоренить, как это произошло в других странах.

Переход от рококо к неоклассицизму воплотил Иоганн Генрих Даннекер из Штутгарта (1758-1841). Очаровательная «Сафо» из Штутгартского музея показывает, что его воспитание в стиле рококо оставило приятный след во всех его ранних работах, как в его предпочтении сюжетов, позволяющих ему обращаться к женской фигуре, так и в его пристрастии к несколько более тонким и изящным формам, чем те, которые культивировались более героическими неоклассицистами.

По мере того как он становился все более неоклассическим, хотя иногда можно найти определённые античные прототипы для его работ, влияние классического искусства на него можно искать в сплаве впечатлений от нескольких античных произведений или, что ещё менее характерно, в оригинальных подражаниях античному стилю. Так, скорее духом античности дышит его картина «Девушка, оплакивающая свою мёртвую птицу» (1790), вероятно, навеянная стихотворением Катулла о Лесбии и мёртвом воробье. Самым известным его достижением является «Ариадна на пантере» (1810-24, Либигхаус, Франкфурт-на-Майне). Непреходящее значение Даннекера заключается в приятном соединении умеренного натурализма с античными принципами ритма и гармонии.

Лучшими образцами натурализма, как обычно, являются портретные бюсты. В частности, он был «тем самым» портретистом Шиллера. Из нескольких примеров самый ранний, в библиотеке в Веймаре, является наиболее запоминающимся, несмотря на то, что волосы обработаны с античной условностью.

Крупнейшим немецким скульптором эпохи неоклассицизма был Иоганн Готфрид Шадов из Берлина (1764-1850). Следует назвать Шадова «представителем неоклассического периода», а не неоклассиком по сути, поскольку, несмотря на неизбежное влияние стиля рококо его юности и распространённого антиквариата, он был независим от любого движения и признавал своими проводниками только природу и собственные представления. Если его и следует отнести к какому-то направлению, то его натурализм больше соответствует рококо.

Ближе всего к неоклассике он подошёл в оформлении Бранденбургских ворот в Берлине и в своей последней работе – мраморной скульптуре, лежащей деве в Национальной галерее в Берлине.

Пожалуй, самыми яркими образцами его реализма, все в современной военной форме, являются статуи Фридриха Великого в Провинциальном Ландхаусе, Штеттин, и генералов Зиетена и фон Дессау в Музее кайзера Фридриха. Самой популярной его работой является стоячая портретная группа двух сестёр, принцесс Луизы и Фридерики Прусских , в Берлинском дворце. В большей степени, чем Даннекер, он добился приятного слияния натурализма, красоты рококо и классического изящества, чему немало способствовало сходство модного ампирного костюма с одеждой Древнего Рима.

Неоклассическая скульптура в Англии

Английские скульпторы этого периода стремились искупить некую провинциальную тусклость и общую холодность неоклассического стиля более либеральным обращением к риторике, чем позволяли себе даже их континентальные соперники.

Одним из первых художников-неоклассиков в Англии, создавших неоклассические произведения с реальной убедительностью, был Томас Бэнкс (1735-1805), создатель стоической рельефной скульптуры «Смерть Германика» (1774), отмеченной тем, что в ней действие ведётся параллельно фронтальной плоскости, в традициях римской античности. Другим неоклассицистом, который провёл 1760-е годы в Риме, был скульптор-портретист Жозеф Ноллекенс (1737-1823). Как и Гудон, он питал слабость к барокко, но в дальнейшем вырезал множество портретов в особенно строгой римской манере.

Первым значительным неоклассицистом был Джон Флаксман (1755-1826), который гораздо больше отличился в рисунке, чем в скульптуре. Сам он так и не научился успешно работать с мрамором и обычно моделировал или разрабатывал проекты для других, не придавая особого значения тщательной отделке.

Его частные усыпальницы отличаются напряжённым чувством эпохи. В них он привык придавать конкретную форму библейскому тексту, и в целом у него было больше религиозных интересов, чем у среднего английского неоклассициста. Его знаменитый Михаил, побеждающий Сатану в Петворт-Хаусе, любопытен по духу барокко. Его памятники Нельсону в соборе Святого Павла в Лондоне и лорду Мэнсфилду в Вестминстерском аббатстве – мягкие примеры напыщенной и сентиментальной аллегории, которую любили использовать англичане того времени в общественных памятниках.

Наиболее известным ближайшим преемником Флаксмана был сэр Фрэнсис Чантри (1781-1841). Если бы он был более крупным художником, то мог бы стать английским Шадоу, поскольку ему больше удавались реалистические сюжеты, такие как портреты, чем фантазийные темы или надгробные памятники. Как скульптор бюстов он был самым востребованным мастером того времени, но сомнительно, что его сходства лучше, чем у Флаксмана.

Типичным является бюст Вальтера Скотта в Национальной портретной галерее в Лондоне. Джордж Вашингтон из Государственного дома в Бостоне – характерный образец его портретных статуй, в которых он славился тем, что концентрировал внимание на голове и придавал ей интеллектуальность.

Неоклассическая скульптура в Австрии, Бельгии и Испании не имеет особых характеристик и не имеет такого универсального значения, чтобы нуждаться в отдельном рассмотрении.

Неоклассическая скульптура в Америке

Ранний период (ок. 1775-1825)

Пуританское неприятие искусства и аскетичный образ жизни колонистов означали, что условия в Новом Свете не способствовали созданию скульптуры любого рода вплоть до середины XVIII века. (Обзор художественной жизни см: Американское колониальное искусство 1670-1800.)

Несколько европейских скульпторов, получивших заказы здесь после этой даты, уже упоминались; но местное производство уже началось в скромных масштабах. Работы самых первых американских скульпторов не принадлежали к какой-либо школе, а были результатом бедного конгломерата художественного образования, которое они могли почерпнуть в этой отдалённой стране из гравюр, слепков или тех немногих образцов европейской скульптуры, которые им довелось увидеть. Однако даже в Соединённых Штатах они в большей или меньшей степени попали под влияние неоклассицизма.

В этих первых попытках американская скульптура прошла через этап, который был в некотором роде таким же «примитивным», как архаичная греческая скульптура или даже средневековая романская скульптура, но при этом обладал очарованием искренности и усердия. Выдающейся фигурой этого раннего этапа американской скульптуры был Уильям Раш из Филадельфии (1756-1833), который ограничивался только материалами дерева и глины, и во всех его работах явно прослеживаются приёмы резчика по дереву. Его женские аллегорические фигуры столь же неоклассичны, как и все остальное, но техника резчика по дереву придаёт им «суетливость» рококо и выступающие складки.

Нимфа Шуилкилла, вырезанная из дерева для фонтана и сохранившаяся для нас в бронзовой копии в Фейрмаунт-парке в Филадельфии, доказывает, что почти всем этим ранним скульпторам удалось благодаря врождённому таланту создать одну-две запоминающиеся работы.

Статуя Джорджа Вашингтона в Индепенденс-холле – простое и впечатляющее подобие, не испорченное слишком тесным контактом с неоклассицизмом. Она типична для стиля Раша, вплоть до трудностей, с которыми скульптор столкнулся при создании лёгкой позы.

Поздний период (ок. 1825-1900)

С ростом культурного развития Соединённых Штатов пришла привычка учиться в Италии и, как следствие, абсолютная капитуляция перед неоклассицизмом. Главными скульпторами в поколении после Раша были Гриноу, Пауэрс и Кроуфорд. Все трое, однажды обосновавшись в Италии, оставались там большую часть своей жизни, переправляя свои заказы в Америку. Их деятельность простиралась далеко в XIX веке, выходя за хронологические, но не стилистические рамки неоклассицизма.

Горацио Гриноу из Бостона (1805-1852) демонстрирует своё скучное усреднённое представление о неоклассической мифологии в таких работах, как «Связанный Купидон» из Бостонского музея. Его сидящий Джордж Вашингтон похож на фидийского Зевса; но его недостатки – это скорее недостатки эпохи. Бюст Джона Куинси Адамса в Нью-Йоркском историческом обществе свидетельствует о том, что в портретной живописи Гриноу барахтался ещё больше, чем обычный неоклассицист.

Хайрам Пауэрс (1805-1873) был во многом обязан своей славой сенсации, которую произвели в необученной Америке его женские обнажённые натуры. Самым известным примером является «Греческая рабыня», созданная на основе Медицейской Венеры. В таких работах, как Дэниел Уэбстер перед Домом штата в Бостоне, он добился несколько более правдивого портрета, чем Гриноу.

Томас Кроуфорд из Нью-Йорка (1813-1857) был более оригинален и изобретателен, чем любой из его соперников, положив начало американской традиции тем для национального прославления. Наиболее интересным его наследием является украшение Капитолия в Вашингтоне. Бронзовая «Вооружённая свобода», венчающая купол, представляет собой концепцию настоящего величия, почти вдохновенную. Хотя его фронтон крыла Сената представляет собой разрозненную композицию, некоторые отдельные формы нельзя забывать, особенно Америку, задуманную в том же высоком настроении, что и Вооружённая свобода, и сидящего и удручённого индейского вождя. Его бронзовые двери, созданные для восточного портика сенатского крыла во время расширения Капитолия США в середине XIX века, изображающие ужасы войны и благословения мира, стали ещё одним новшеством в нашей стране. По простоте композиции, ясности повествования, приятному замыслу и исполнению фигур они представляют собой шедевр Кроуфорда.

Неоклассицизм уступает место классическому реализму

К американским скульптурным традициям более непосредственно обратился плодовитый художник Дэниел Честер Френч (1850-1931), известный своими огромными работами по созданию общественных памятников, включая его сидящую мраморную статую Авраама Линкольна (1920) в Мемориале Линкольна в Вашингтоне.

Скульптор-портретист из Южной Дакоты Джеймс Эрл Фрейзер (1876-1953) был вдохновлён своей ранней работой над неоклассической архитектурной скульптурой на Всемирной выставке в Чикаго, но наиболее известен своим мощным реализмом пограничья. Другим реалистом была художница из Массачусетса Анна Хайатт Хантингтон (1876-1973), известная своими конными статуями и лошадьми.

Знаменитые неоклассические скульптуры

Здесь представлен краткий список наиболее известных неоклассических скульптур, перечисленных в хронологическом порядке по художникам.

Жан-Батист Пигаль (1714-1785)
Мадам де Помпадур в образе Дружбы (1753) Лувр, Париж.
Меркурий, привязывающий свою таларию (1753) Лувр, Париж.
Обнажённый Вольтер (1770-76) Лувр, Париж.

Этьен-Морис Фальконе (1716-1791)
Купальщица (1757) Лувр, Париж.
Петр Великий «Медный всадник» (1766-78) Санкт-Петербург.

Томас Бэнкс (1735-1805)
Смерть Германика (1774) мраморный рельеф, поместье Холкхэм, Норфолк.

Джозеф Ноллекенс (1737-1823)
Венера (1773) Музей Дж Пола Гетти, Лос-Анджелес.

Жан-Антуан Гудон (1741-1828)
Портрет Вольтера в тоге (1778) Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Вольтер (1781) Библиотека французской комедии, Париж.
Диана-охотница (1790) Лувр, Париж.

Франц Антон фон Цаунер (1746-1822)
Конная статуя Иосифа Второго (1795-1806) Йозефплац, Вена.

Джон Флаксман (1755-1826)
Ярость Атамаса (1790) Икворт, Великобритания.
Святой Михаил, побеждающий Сатану (1819-24) Галерея Флаксмана, Калифорнийский университет, Лондон.

Антонио Канова (1757-1822)
Аполлон, коронующий себя (1781) Музей Дж Пола Гетти, Лос-Анджелес.
Тесей и Минотавр (1781-83), Музей Виктории и Альберта, Лондон.
Купидон и Психея (1786-93), мрамор, Лувр, Париж.
Персей и голова Медузы (1797-1801) Музеи Ватикана, Рим.
Три грации (1813-16) Эрмитаж, Санкт-Петербург.

Иоганн Генрих фон Даннекер (1758-1841)
Сафо (1797-1802) Штаатсгалерия, Штутгарт.
Ариадна на пантере (1810-24) Либигхаус, Франкфурт-на-Майне.

Антуан Дени Шоде (1763-1810)
Купидон, ловящий бабочку (1817, Лувр, Париж)

Иоганн Готфрид Шадов (1764-1850)
Кронпринцессы Луиза и Фридрике Прусские (1797) Берлин.

Бертель Торвальдсен (1770-1884)
Купидон и Психея (1796-7), Лувр, Париж.
Ясон с золотым руном (1802-3), Музей Торвальдсена, Копенгаген.
Александр Македонский входит в Вавилон (1812) Палаццо дель Квиринале, Рим.

Горацио Гриноу (1805-1852)
Джордж Вашингтон (1840) Смитсоновский музей американского искусства.

Томас Кроуфорд (1813-1857)
Бронзовые двери (1855-1857) Восточный портик Сената США, Вашингтон.

Пластическое искусство в неоклассическом стиле можно увидеть в некоторых лучших художественных музеях и садах скульптур по всему миру.